Что такое стальная птица

Обновлено: 28.04.2024

Когда человек умирает, печаль о нем отодвигает на задний план любую рефлексию. Сейчас, когда прошел год со смерти Василия Павловича Аксенова, можно сделать попытку осмыслить, кем был этот человек. Чего мы лишились с уходом Аксенова, задумались близкие ему люди - писатели Дмитрий Быков, Александр Кабаков и Виктор Ерофеев

Василий Аксенов более 50 лет был самым стильным человеком в русской литературе (фото: Валерий Плотников)

Дмитрий Быков:

"Последним романом Аксенова называли то "Редкие земли", которые он сам построил как эпилог ко всему сочиненному, то мемуарную "Таинственную страсть", но в сентябре выходит "Лендлиз", найденный Алексеем Аксеновым в отцовском компьютере. Двести страниц почти законченной повести о казанском военном детстве появятся в журнале "Октябрь", а потом в "Эксмо". Я все надеюсь: а вдруг он еще чего-то приготовил? Не хочется отпускать Аксенова, он многого недоговорил.

Самым загадочным и недооцененным его сочинением мне представляется "Стальная птица", писанная ровно 45 лет назад. Это была первая в долгой череде "Поисков жанра" проба новой фантасмагорической манеры, которая потом так поразит читателей "Рандеву", "Бочкотары" и "Железки". Все эти семидесятнические повести, увенчанные "Поисками" - последним, что Аксенов перед отъездом напечатал на Родине, - оказались заслонены, с одной стороны, его прелестными ранними рассказами, а с другой - развесистыми, пышными романами в "новом сладостном стиле", как называл сам Аксенов свое необарокко. А между тем эти небольшие и накрепко зашифрованные вещи не так просты ("Рандеву" - немыслимо! - даже вышло в "Авроре", проскочив цензуру, хоть и в страшно ощипанном виде, а кто не узнал бы в Смердящей Даме советского лика Родины?). Они похожи на ночные кошмары - но кошмары по-аксеновски карнавальные, местами даже веселые. И вот я в последние дни все перечитываю эту "Птицу", пытаясь ее понять: загадочное очень сочинение. В арбатском доме (Фонарный переулок) поселяется странный субъект, потертый, отвратительно пахнущий, с двумя авоськами (в одной - вроде бы гнилое мясо, в другой - гнилая рыба), и вид у него болезненный и нищий. Он похож на ангела смерти. И как-то он постепенно захватывает весь дом, и коридоры, и квартиры, и распространяется по всем лестничным площадкам, а еще отличается чудовищным аппетитом и зверской силой. Заколачивает парадный ход, пускает всех, как окуджавский кот, через черный. Он обещает сожрать все памятники - Долгорукому, Линкольну, Тысячелетию России - и заменить их собой. Врачи говорят, что он не человек, а истребитель-перехватчик. Он говорит на непонятном, дьявольском, рычащем языке. И освобождает он жильцов, только когда старый дом в Фонарном переулке дает трещину от его бесконечных вылетов наружу - и рушится. Тогда жильцов расселяют в нормальный новый дом, но на окраине. И стальная птица улетает навеки. А жильцы начинают жить счастливой, но совершенно растительной жизнью.

Я думаю, метафору советской власти тут усмотрит любой. И выписан этот Попенков с ненавистью (но и с трудноуловимой симпатией, с восхищением временами - никто, кроме Аксенова, этой амбивалентностью не владел). И советская власть своими чудесами разрушила-таки собственный дом; но когда стальная птица с ее непонятным языком улетела - жильцы оказались на окраине, на обочине. И жизнь их не то чтобы очень радостна. Они заняты в основном воспоминаниями. Да и вообще в мире Аксенова птица - это всегда хорошо: вспомним "Цаплю" или бессмертного механического нырка из тех же "Поисков". Нет, тайну этой книги он унес. Как у него в 1965 году получилось самое точное предсказание советской истории? Загадка.

Но одно ясно: в русской литературе, да и в обычной жизни, если хочешь что-нибудь сделать - надо быть хоть и птицей, но стальной. Как Аксенов, преодолевший всё и оставшийся Аксеновым. Если бы птица его фантазии не была стальной, если бы пиршества его стиля не опирались на железную авторскую волю, он успел бы погибнуть множество раз: испугавшись, спившись, сдавшись. А он устоял, и "Золотая наша железка" - это ведь не только о чудесном научном сообществе. Это о природе его дара - столь же стального, сколь и золотого.

Вот чему бы у него поучиться, у стальной птицы и золотой железки его веселой и страшной литературы".

Александр Кабаков:

"То, что оставил после себя Аксенов, - это не литературное влияние и даже не место в культуре, это образ существования. Он сформировал образ жизни нескольких поколений. Я не боюсь преувеличить - это так и есть. И это проявлялось во всем: в манере говорить, в стиле общения, поведения, во внешности.

Сейчас, задним числом уже, к сожалению, ясно, что Аксенов представлял собой редкое явление. Это был русский патриот западнического толка. До него и помимо него таких людей не было. Только в XIX веке русские западники и славянофилы одинаково любили свою страну - просто видели ее будущее по-разному. В наше время, последние 30-40 лет, они были враждебны друг другу. И только Аксенов был безусловным западником, с одной стороны: во вкусах, предпочтениях, а с другой стороны - безусловным русским патриотом, что проявилось, в частности, в том, что он при первой же возможности вернулся в Россию. Раньше многих других.

Аксенов - универсальная фигура в культуре и литературе, объединявшая очень многих. Ведь к нему даже самые непримиримые из патриотов почвеннического лагеря относились сравнительно доброжелательно. Серьезные критики и литературоведы того лагеря его признавали, они не могли его отрицать. Например, Владимир Бондаренко - имя номер один в их литературоведении.

К нему все относились хорошо - вот что интересно. Это ведь дорогого стоит. Это не конформизм - это заслужить надо. При том, что он всегда был сам по себе и во всех отношениях был абсолютно самостоятельной единицей. Он никогда не приспосабливался - просто был такой. Можно быть угодным и вашим и нашим, специально стараться быть таким, а можно быть угодным и вашим и нашим просто потому, что ты человек такой. Это большая разница. То, что он приемлем для всех, говорит не о приспосабливаемости, а об универсальности.

И в своих последних семи-восьми книжках это был совершенно новый Аксенов. И для нас новый. Он был действующий писатель. Поэтому он и не написал мемуаров в строгом смысле. Ему рано было вспоминать".

Виктор Ерофеев:

"Вместе с Аксеновым мы приобрели новое измерение литературы. Это было освобождение наших душ, сердец и тел. Это главное, что принесла ранняя проза Аксенова. Он это сделал прежде всего через язык. Анна Ахматова говорила: "Половину слов не понимаю в "Звездном билете" - какое чудо!". Аксенов, опираясь, скорее всего, на Хемингуэя и Ремарка, создал свободную речь, которая не зависела от советизмов. Он создал поле эмоций - любовных, дружеских, карьерных, художественных - все это в его ранней прозе присутствует. Тем самым он, если говорить обо мне, перевернул мой мир.

Есть единственная книга в моей жизни, которую я украл, - это журнал "Юность" с публикацией "Звездного билета". Я унес его из школьной библиотеки и не вернул. Для меня этот текст был паролем свободы. "Звездный билет" - это романтика, мечты, но и одновременно новый стиль жизни. И когда я с Аксеновым встретился в 1966 году, мне казалось, что Бог спустился с небес.

Аксенов - первый русский писатель эпохи после смерти Сталина, что называется, "без галстука". Знаете, есть формат разговора "без галстука", а есть такой формат литературы. Он как будто снял этот галстук и положил его в карман. Вся советская литература была затянутой в пиджаки и при галстуках. Даже либеральная. Мы все хорошо помним френч Солженицына - подтянутая, полувоенная проза. Или "за", или "против". А в аксеновской прозе есть элемент богемы, иронии, самоиронии, вечного сомнения в основах традиционного мировосприятия и, с другой стороны, уважение к традиционной культуре. Все это у него чудесным образом переплеталось.

А если вспомнить альманах "Метрополь", в котором мы все участвовали, то мы повторили то, что было в разных странах перед существенным социальным переворотом: сначала возникало протестное литературное явление. Так было в Венгрии, Германии, Франции. Чем дальше на "Метрополь" смотришь, тем больше понимаешь, что это глава в истории страны, потому что он давал понять, что страна готовится к радикальному изменению. Семен Липкин - наш самый старший товарищ по "Метрополю" - замечательно сказал, что это было первое явление после Кронштадтского восстания, когда участники не отказались от своих идей.

Ко второй половине творческого пути Аксенова у меня отношение сложней. Там появились самоповторы. Хотя в книге "Таинственная страсть" о шестидесятниках есть места, такие же замечательные, как и его ранние вещи".

Книга: Василий Аксенов «Стальная птица»

Герои повестей Аксенова - Попенков и Велосипедов - необычные мужчины: один приходит ниоткуда и нагло поселяется в лифте многоквартирного дома, уводит жену у местного чиновника и переворачивает привычный быт с ног на голову. Другой, написав письмо "на деревню дедушке" - самому Брежневу, становится самым известным в России диссидентом. Полные секса и юмора, эти повести - одни из лучших в творчестве писателя. Рожденные абсурдной советской действительностью, сегодня они читаются как никогда…свежо, словно написаны про нас.

Содержание:

Стальная птица, Бумажный пейзаж

Издательство: "Эксмо" (2014)

Формат: 84x108/32, 320 стр.

Другие книги автора:

Книга	Описание	Год	Цена	Тип книги
Мой дедушка - памятник (с продолжением)	В этой книге собраны две повести об удивительных приключениях ленинградского подростка Геннадия… — АСТ, Астрель, (формат: 60x90/16, 488 стр.) Всемирная детская библиотека Подробнее.	2007	330	бумажная книга
Мой дедушка - памятник (с продолжением)	Отличный парень и настоящий герой - школьник Гена Стратофонтов. С ним то и дело случаются какие-то… — Астрель, Полиграфиздат, АСТ, Малыш, (формат: 70x90/16, 448 стр.) Планета детства Подробнее.	2011	123.9	бумажная книга
Мой дедушка - памятник (с продолжением)	Две повести об удивительных приключениях ленинградского подростка Геннадия Стратофонтова, который хорошо… — АСТ, Астрель, Малыш, (формат: 60x90/16, 480 стр.) Всемирная детская библиотека Подробнее.	2007	232	бумажная книга
Мой дедушка - памятник (с продолжением)	В этой книге собраны две повести об удивительных приключениях ленинградского подростка Геннадия… — Малыш, АСТ, Астрель, Всемирная детская библиотека Подробнее.	2007	86	бумажная книга
Логово льва. Забытые рассказы	Эта книга - подарок для истинных ценителей творчества Василия Аксенова. В нее вошли рассказы, которые не… — Редакция Елены Шубиной, АСТ, Астрель, (формат: 70x90/32, 256 стр.) Подробнее.	2011	114	бумажная книга
Негатив положительного героя	Творчество Василия Аксенова во многом определило пути развития современной российской словесности. Его… — Вагриус, Современная проза (Черная серия "Вагриуса") Подробнее.	1996	260	бумажная книга
Самсон и Самсониха	"Самсон и самсониха", "С утра до темноты", "Наша Вера Ивановна" . ранние рассказы Василия Аксенова, написанные… — АСТ, Астрель, Редакция Елены Шубиной, (формат: 70x90/32, 256 стр.) Подробнее.	2011	21	бумажная книга
Время ноль	Главный герой возвращается со своей малой родины в Петербург, останавливаясь в одном из сибирских городов… — Лимбус Пресс, Издательство К. Тублина, Подробнее.	2011	258	бумажная книга
Логово льва (аудиокнига MP3)	Василий Аксенов - кумир шестидесятых-семидесятых и один из самых популярных прозаиков нашего времени. Эта… — Аудиокнига, Астрель, Современная проза аудиокнига Подробнее.	2015	374	аудиокнига
Остров Крым	Знаменитый роман "Остров Крым" Василия Аксенова принес автору мировую известность. В основе фабулы… — Огонек, Вариант, (формат: 60x90/16, 290 стр.) Подробнее.	1990	480	бумажная книга
Рандеву	Издание 1991 года. Сохранность хорошая. Веселые, симпатичные и молодые - под стать автору - герои аксеновских… — Текст, (формат: 60x90/16, 352 стр.) Альфа - фантастика Подробнее.	1991	400	бумажная книга
Американская кириллица	Сборник известного писателя Василия Павловича Аксенова наряду с новыми текстами включает в себя фрагменты… — Новое литературное обозрение, Премия "Либерти" Подробнее.	2004	301	бумажная книга
Право на остров	Сборник Василия Аксенова - лидера молодежной прозы 60-х годов. В настоящее издание в основном включены… — Московский рабочий, (формат: 60x84/16, 624 стр.) Подробнее.	1991	170	бумажная книга
Звездный билет (аудиокнига MP3)	Почему рисунок звездного неба напоминает след от компостера на билете? Возможно потому, что самый… — Аудиокнига, Современная проза аудиокнига Подробнее.	2015	270	аудиокнига
Московская сага. В 3 книгах. Книга 2 (аудиокнига MP3 на 2 CD)	Все видели великолепный сериал "Московская сага" - с Юрием Соломиным и Инной Чуриковой, с Сергеем Безруковым… — Аудиокнига, Современная проза аудиокнига Подробнее.	2015	469	аудиокнига

Василий Аксенов

Гривадий Горпожакс (совместно с О. Горчаковым и Г. Поженяном)

российский и американский писатель

Васи́лий Па́влович Аксёнов ( 20 августа 1932 ( 19320820 ) , Казань) — советский, американский и российский прозаик, кинодраматург, сценарист. [1]

Содержание

Ранние годы

Василий Аксёнов родился 20 августа 1932 года в Казани, в семье партийных работников, Евгении Семёновны Гинзбург и Павла Васильевича Аксёнова. Был третьим, младшим ребенком в семье (и единственным общим ребенком родителей). Отец, Павел Васильевич, был председателем казанского горсовета и членом бюро Татарского обкома партии. Мать, Евгения Семёновна, работала преподавателем в Казанском Педагогическом институте, затем — заведующей отделом культуры газеты «Красная Татария», состояла в казанской областной парторганизации. Впоследствии, пройдя ужас сталинских лагерей, во времена разоблачения культа личности, Евгения Гинзбург стала автором книги воспоминаний «Крутой маршрут» — одной из первых книг-мемуаров об эпохе сталинских репрессий и лагерей, рассказ о восемнадцати годах, проведенных автором в тюрьме, колымских лагерях и ссылке.

В 1937 году, когда В. Аксенову не было еще и пяти лет, оба родителя (сначала мать, а затем вскоре — и отец) были арестованы и осуждены на 10 лет тюрьмы и лагерей. Старших детей — сестру Маю (дочь П. В. Аксенова) и Алёшу (сына Е. С. Гинзбург от первого брака) забрали к себе родственники. Круглый сирота Вася был принудительно отправлен в детский дом для детей заключенных (его бабушкам не разрешили оставить ребенка у себя). В 1938 году дяде В. Аксенова (брату П. Аксенова) удалось разыскать маленького Васю в детдоме в Костроме и взять его к себе. Вася жил в доме у Моти Аксеновой (его родственницы по отцу) до 1948 года, пока его мать Евгения Гинзбург, выйдя в 1947 году из лагеря, и проживая в ссылке в Магадане не добилась разрешения на приезд Васи к ней на Колыму. Встречу с Васей Евгения Гинзбург опишет в «Крутом маршруте».

Спустя много лет, в 1975 году Василий Аксёнов описал свою магаданскую юность в своем автобиографичном романе «Ожог».

Начало литературной деятельности

В 1956 году Аксёнов окончил Ленинградский медицинский институт. Три года работал врачом.

С 1960 года — профессиональный литератор. Повесть «Коллеги» (написана в 1959 году; одноимённая пьеса совместно с Ю. Стабовым, 1961; одноимённый фильм, 1963), романы «Звёздный билет» (по нему снят фильм «Мой младший брат», 1961), «Пора, мой друг, пора» (1962), повесть «Апельсины из Марокко» (1963), сборники «Катапульта» (1964), «На полпути к Луне» (1966), пьеса «Всегда в продаже» (постановка театра «Современник», 1965); в 1968 году опубликована сатирико-фантастическая повесть «Затоваренная бочкотара».

В 1960-х годах произведения В. Аксёнова часто печатаются в журнале «Юность». В течение нескольких лет он является членом редколлегии журнала. Приключенческая дилогия для детей: «Мой дедушка — памятник» (1970) и «Сундучок, в котором что-то стучит» (1972)

Экспериментальный роман «Поиски жанра» был написан в 1972 году.

Также, в 1972 году — совместно с О. Горчаковым и Г. Поженяном — написал роман-пародию на шпионский боевик «Джин Грин — неприкасаемый» под псевдонимом Гривадий Горпожакс (комбинация имён и фамилий реальных авторов). 1976 год — перевёл с английского роман Э. Л. Доктороу «Рэгтайм».

Сложности

В 1970-х годах после окончания «оттепели» произведения Аксёнова перестают публиковаться в Советском Союзе. Романы «Ожог» (1975) и «Остров Крым» (1979) с самого начала создавались автором без расчета на публикацию. В это время критика в адрес В. Аксёнова и его произведений становится все более резкой: применяются такие эпитеты, как «несоветский» и «ненародный». В 1977—1978 годы произведения Аксенова начали появляться за рубежом (прежде всего в США).

В 1979 году В. Аксёнов совместно с А. Битовым, Вик. Ерофеевым, Ф. Искандером, Е. Поповым, Б. Ахмадулиной стал одним из организаторов и авторов бесцензурного альманаха «Метрополь». Так и не изданный в советской подцензурной печати, альманах был издан в США. В знак протеста против последовавшего за этим исключения Попова и Ерофеева из Союза писателей СССР в декабре 1979 года В. Аксёнов (а также Инна Лиснянская и Семён Липкин) заявили о своем выходе из СП.

22 июля 1980 года выехал по приглашению в США, после чего был вместе с женой Майей Кармен лишён советского гражданства.

До 2004 года жил в США, преподавая русскую литературу в университете Дж. Мейсона (Вашингтон).

С 1981 года В. Аксёнов — профессор русской литературы в различных университетах США: Институте Кеннана (1981—1982), Университете Дж. Вашингтона (1982—1983), Гаучерском университете (1983—1988), Университете Джорджа Мэйсона (с 1988 года и по настоящее время).

В США вышли написанные Аксёновым в России, но впервые публикуемые лишь после приезда писателя в Америку романы «Золотая наша Железка» (1973, 1980), «Ожог» (1976, 1980), «Остров Крым» (1979, 1981), сборник рассказов «Право на остров» (1981). Также в США В. Аксеновым были написаны и изданы новые романы: «Бумажный пейзаж» (1982), «Скажи изюм» (1985), «В поисках грустного бэби» (1986), трилогия «Московская сага» (1989, 1991, 1993), сборник рассказов «Негатив положительного героя» (1995), «Новый сладостный стиль» (1996) (посвященный жизни советской эмиграции в Соединенных Штатах), «Кесарево свечение» (2000).

Роман «Желток яйца» (1989) написан В. Аксёновым по-английски, затем переведён автором на русский.

Впервые после девяти лет эмиграции Аксёнов посетил СССР в 1989 году по приглашению американского посла Мэтлока. В 1990 году В. Аксёнову возвращается советское гражданство.

В 1980—1991 годы В. Аксёнов в качестве журналиста активно сотрудничал с радиостанцией «Свобода». Аксёновские радиоочерки были опубликованы в авторском сборнике «Десятилетие клеветы» (2004).

После 1991 года

Трилогия «Московская сага» (1992) экранизирована в России в 2004 году А. Барщевским в многосерийном телевизионном сериале.

В 2004 году публикует в журнале «Октябрь» роман «Вольтерьянцы и вольтерьянки», за который удостаивается Букеровской премии России.

Книга воспоминаний «Зеница ока» (2005) носит характер личного дневника.

В настоящее время живёт с семьей во Франции в Биаррице и в Москве.

15 января 2008 года в Москве В. Аксенов внезапно почувствовал себя очень плохо, был госпитализирован в больницу номер 23 после приступа инсульта. Через сутки после госпитализации Аксенов был переведен в НИИ им. Склифосовского, где ему провели операцию по удалению тромба сонной артерии. На 29 января 2008 врачи оценивали состояние писателя как крайне тяжёлое. [2] На 28 августа 2008 года состояние оставалось «стабильно-тяжёлым». [3] 5 марта 2009 года возникли новые осложнения, Аксёнов был прооперирован. [4]

K октябрю 2008 года в Казани планировалось восстановить дом, где в отрочестве жил писатель и создать там музей его творчества. [5]

Почетные звания, премии

В США В. Аксёнову присвоено почетное звание Doctor of Humane Letters. Он является членом Пен-клуба и Американской авторской лиги. В 2004 году В. Аксёнову присуждена премия «Русский Букер» за роман «Вольтерьянцы и вольтерьянки». В 2005 году Василий Аксёнов был удостоен Ордена литературы и искусства, одной из высших наград современной Франции.

Избранные работы

Проза

— «Коллеги» (повесть) — «Звёздный билет» (повесть) — «Апельсины из Марокко» (повесть) — «Катапульта», (повесть и рассказы) — «Пора, мой друг, пора» (повесть) — «Победа» (рассказ с преувеличениями) — «Жаль, что вас не было с нами» (повесть) — «На пол-пути к Луне», (сборник рассказов) — «Затоваренная бочкотара» (повесть) — «Рассказ о баскетбольной команде, играющей в баскетбол» (очерк) — «В поисках жанра» — «Ожог» (роман) — «Остров Крым» (роман) — «В поисках грустного бэби» — Yolk of the Egg ( (англ.) перевод на русский — «Желток яйца», 2002) [6] — «Московская сага» (роман-эпопея) экранизация «Московская сага» — «Новый сладостный стиль» — «Вольтерьянцы и вольтерьянки» (роман, премия «Русский Букер») — «Москва Ква-Ква» (роман) — «Редкие земли»

Сценарии к фильмам

Пьесы

Издания

Примечания

↑ Большая Российская энциклопедия: В 30-ти т. / Председатель науч.-ред. совета Ю. С. Осипов. Отв. ред С. Л. Кравец. Т. 1. А — Анкетирование. — М.: Большая Российская энциклопедия, 2005. — 766 с.
↑Состояние писателя Василия Аксенова ухудшилосьNEWSru, 29 января 2008
↑Состояние Василия Аксенова остается стабильно тяжёлымЛента.ру, 28 августа 2008
↑Состояние Василия Аксенова оценивается как тяжёлое
↑Макаревич станет дизайнером дома Аксенова. Известия, 03.04.2008
↑ Василий Аксенов. Желток яйца М.: Эксмо, 2002. ISBN 5-699-01173-0

Ссылки

Литература

Рассадин Ст. Шестеро в кузове, не считая бочкотары. «Вопросы литературы», 1968, № 10
Белаш Ю. На Сашу Зеленина они не похожи. «Молодая Гвардия», 1961, № 4
Гейдеко В. Перед следующим шагом. «Литературная газета», 1964, 6 июня.
Казак В. Лексикон русской литературы XX века = Lexikon der russischen Literatur ab 1917. — М .: РИК «Культура», 1996. — 492 с. — 5000 экз. — ISBN 5-8334-0019-8

См. также в других словарях:

стальная птица — самолет, алюминиевая птица Словарь русских синонимов. стальная птица сущ., кол во синонимов: 2 • алюминиевая птица (2) • … Словарь синонимов

Стальная эскадрилья — «Стальная эскадрилья» марш, написанный в 1929 году (по другим данным в начале 1930 х годов). В основе многочисленных вариантов текста песни лежит стихотворение Бориса Ковынева под названием «Авиамарш» (впервые опубликовано 1927… … Википедия

птица стальная — сущ., кол во синонимов: 1 • самолет (97) Словарь синонимов ASIS. В.Н. Тришин. 2013 … Словарь синонимов

птица — ы; ж. 1. Покрытое пухом и перьями позвоночное животное с крыльями, двумя ногами и клювом. Перелётные, зимующие птицы. Водоплавающие, певчие птицы. Как п. небесная жить (ни о чём не заботясь). Синяя п. (символ неуловимого счастья). 2. Такие… … Энциклопедический словарь

птица — ы; ж. см. тж. птичка, птичий, птицей 1) Покрытое пухом и перьями позвоночное животное с крыльями, двумя ногами и клювом. Перелётные, зимующие птицы. Водоплавающие, певчие птицы. Как пти/ца небесная жить (ни о чём не заботясь) … Словарь многих выражений

алюминиевая птица — стальная птица, самолет Словарь русских синонимов. алюминиевая птица сущ., кол во синонимов: 2 • самолет (97) • … Словарь синонимов

20. «СТАЛЬНАЯ ПТИЦА»

В первой половине шестидесятых годов в творчестве молодого, но очень популярного писателя Василия Аксенова произошел заметный сдвиг. Он отмечен аллегорической повестью «Стальная Птица» — ненапечатанной, но ходившей в «самиздате». Сюжет таков: в 1948 году в Москву возвращается необыкновенный человек по фамилии Попенков. Он и был Стальной Птицей — в своем настоящем облике: «…и все-таки я убежден, что перед нами не homo sapiens, а обыкновенный стальной самолет». Эти слова произносит врач, рассматривающий рентгеновские снимки Попенкова. Но многозначительный абсурд продолжается: на консилиум приглашают Туполева. Знаменитый конструктор уточняет диагноз: «Нет, это не окончательный самолет, хотя и имеет много общих черт с истребителем-перехватчиком».

Странное существо незаметно входит в жизнь обитателей старого арбатского (!) дома и беспощадно рушит его. Население переезжает в новое прекрасное здание. («И увидел я новое небо и новую землю…»). Это не просто аллегория, а самый настоящий шифр, скрывающий историю о втором пришествии Иисуса.. Автор без конца повторяет, что Стальная Птица — «спаситель». Библейскому Сыну Божьему «негде преклонить голову» — та же ситуация у аксеновского «спасителя». Он появляется в арбатском дворе с двумя авоськами в руках: в одной — рыба, известный символ Иисуса, в другой — мясо, истекающее кровью. Жертвенное. Но Аксенов намекает и на что-то конкретное, известное самому автору и его ближайшему окружению. Кто имел прямое отношение к стальным самолетам? Кто работал в шараге с Туполевым? Кто проектировал ракетный перехватчик? Кто приехал в Москву из Таганрога в 1948 году?

В 50-60 годы Бартини поддерживал тесные связи с учеными двух крупнейших научных центров — Дубны и новосибирского Академгородка. Увидеть его вклад в тогдашнее кипение идей нам поможет повесть Василия Аксенова «Золотая наша Железка» (1973). В этом тексте не раз упомянута магия и каббала, а среди персонажей присутствует старый алхимик (он же — иностранный физик с мировым именем). Да и само название повести ясно указывает на трансмутацию неблагородного металла в золото.

Легко заметить, что в «Железке…» воспроизводится сюжет «Стальной птицы»: некто Мемозов, — существо с фантастическими возможностями — появляется в сибирском научном центре Пихты, озонирует творческую атмосферу и производит великое сотрясение ученых мозгов. Это его функция. «Я сплю, и вы суть мое сновидение, — объясняет Мемозов. — Есть только я, одинокий и великий очаг энергии, и вы во мне, как мои антиперсонажи, как моя собственность, и я делаю с вами, что хочу».

Фамилия героя начинается с «мем», — эта древнееврейская буква в каббале соответствует миру сна и иллюзии, царству мистической воды — «маим». Не забыта и грибная тема: муссируется слух о том, что Мемозов торговал в Москве волнушками, а главное действо разворачивается вокруг институтского кафе «Волна». («Мем» — вода!) Этого достаточно, чтобы увидеть «ресторан Грибоедова», действующий в одном из советских «академгородков». По примеру старших товарищей писатель дублирует намек: аксеновский «Воланд» продает волнушки на несуществующем Терентьевском рынке, а директора научного центра зовут Терентием.

Домашняя птица

Домашняя птица О птицах существует масса поверий, идущих еще со времен гаруспиков. В русской традиции толковать погодные явления в зависимости от поведения пернатых.Дворовая птица ощипывается – к ненастью.Курица на одной ноге стоит – к стуже.Наседка сажает под себя

Гриф-птица

Гриф-птица Наполовину птица (голова и крылья орлиные), наполовину зверь (туловище и ноги льва). Перья у этого птице-зверя заострены, как стрелы; когти и клюв у него — железные. Величиною он — с гору. Эта птица летает быстро, как ветер. Птица-гриф невольно помогает добрым

Стратим-птица

Стратим-птица По преданиям, это прародительница всех птиц. Живет она на море-океане, и когда кричит Стратим-птица, подымается страшная буря. И даже если всего лишь поведет она крылом, море волнуется, колышется. Но уж если взлетает Стратим-птица, тут уж такие валы вздымаются,

Птица Феникс

Птица Феникс В Китае Фениксу приписывается магическая сила (рис. 18). Эта птица считается покровителем всех существ, имеющих крылья. Птица Феникс – это мифологическое существо. Она сгорает в огне и каждый раз вновь восстает из пепла. Таким образом, Феникс является

Птица-солнце

Птица-солнце Амулет в виде птицы-солнца придает человеку энергию, способствует долголетию и притягиванию денег (рис. 62). В славянской мифологии птицу-солнце называли Сурой. К ней обращались утром на рассвете и считали, что она разгоняет темные силы и помогает наступлению

Лазурная птица

Лазурная птица Ключевое свойство: скромность, доверчивость и счастьеПериод активности: зима и лето (смена времен года)Родиной лазурной птицы является Северная Америка. Несмотря на то, что когда-то они были широко распространены, сейчас эти птицы встречаются довольно

ВЕЛИКАЯ ПТИЦА

ВЕЛИКАЯ ПТИЦА Вы, возлегшие под сенью великого вулкана войны, – пробудитесь! Вы, ныне увлекаемые в огненное горнило, разверзнутое войною в адской бездне, – прислушайтесь! Прислушайтесь к биению крыл Гаруды [94] , сотрясающему небеса, когда он летит с горных вершин на

ЖАР-ПТИЦА

ЖАР-ПТИЦА Звонит мне моя хорошая знакомая, Лека, которая работает в Толстовском Фонде и занимается там всякой социальной помощью:– Григорий Петрович, хотите дочку?– Какую дочку?– Восемнадцати лет. Сирота. Ведь вы живете один в трех комнатах. Вот и пустите к себе сиротку.

Птица Гаруда

Птица Гаруда Было время, когда все семь земных материков покоились не на четырех слонах, а на огромном тысячеголовом змее Шеше и на черепахе, а вокруг колыхался необозримый молочный Океан.Тогда ещё не было людей. Боги тогда жили, старели и умирали на высоких, упирающихся в

Волшебная птица Маговей

Волшебная птица Маговей Помните, в русских сказках, когда герой попадает к глубокую пещеру — пещь Ра — или яму, его на поверхность выносит птица Маговей? Герой берёт с собой большой запас пищи для птицы, потом, когда пища кончается, он начинает отрезать от своего тела

Жар-птица и её перо

Жар-птица и её перо В связи со всем вышесказанным становится ясным, что такое жар-птица и её перо. Жар — жра — гра; птица — птц — петка — пятка — душа; жар — горение. Получается, что имя Жар-птица также переводится как «Жертвенная/горячая душа», душа, которая приносит себя в

ГРОМ-ПТИЦА

ГРОМОВАЯ ПТИЦА

ГРОМОВАЯ ПТИЦА Война полыхала огнём, всюду свистели стрелы, мелькали ножи, бешено кричали воины, текла кровь.Однажды Большая Гора лёг спать после жаркого боя, и сон сразу сморил его. Во сне к нему прилетела из густой синевы огромная птица. В когтях она держала его брата

Птица Гаадри

Птица Гаадри Из Англии в Россию я возвращалась в самом радостном и нетерпеливом настроении. За все три года, что я там училась, ни разу не выбиралась домой. Не потому, что не хватало денег на дорогу — родители посылали достаточно. Но Рина на родине не было, а больше ни к

Человек-птица

Человек-птица Нью-Йорке Впервые его увидели в Соединенных Штатах приблизительно в 1877 году. Речь шла о странном крылатом создании с человеческим обликом. Видевшие это существо подумали, что это большая птица, но когда в полете оьа опустилась на несколько метров, все были в

Человек-птица в Испании

Человек-птица в Испании В конце 2004 года в Бигесе, провинции Барселоны, супружеская пара, проводившая отпуск в доме родственников, услышала в небе что-то вроде жалобного крика. Подняв головы, они увидели странное существо, летавшее в облаках на большой высоте над соседней

Что такое стальная птица

Появление героя и попытка портрета

Кажется, герой моего повествования появился в Москве весной 1948 года, во всяком случае, на Фонарном переулке он был замечен именно тогда. Возможно, что он обитал в столице и раньше, никто не отрицает, может быть, даже ряд лет, мало ли еще у нас осталось «белых пятен» на карте города.

Острый запах плесени, очень нечистого и влажного белья, почти мышиный запах поразил людей, столпившихся вокруг пивного киоска, что напротив дома № 14 по Фонарному, когда герой проходил мимо. В ноздри им шибануло разрухой и ненастьем, распадом, гниением, сумерками цивилизации. Бывалый и в прошлом боевой народ, прошедший от Волги до Шпрее, был ошеломлен – уж очень не вязался этот запах, этот знак абсурдных разрушительных сил с весенним московским вечером, с голосами Вадима Синявского и Клавдии Шульженко, с мирным фырчанием плененных «Бээмвэ» и «Опелей-Адмиралов», с отменой карточной системы, с воспоминаниями об отступлениях и наступлениях, с пивом, с ржавой, но удивительно вкусной тюлькой, с женой замминистра З., очаровательные руки которой всколыхнули штору бельэтажа буквально минуту назад.

Запах этот вязался с тем, чего не было даже в самые гиблые времена, с тем, о чем нормальный человек никогда не думает, не гадает, даже не с адом, с чем-то похуже.

Ошеломленные эпизодические персонажи немо уставились на слабую спину моего героя, и в это время он остановился. Бывший десантник Фучинян, человек мгновенных и точных решений, и тот растерялся, глядя на героя, на бледные, слегка волосатые его кисти, на две авоськи в этих кистях, на авоськи с выпиравшими из ячеек клочьями желтых газет. Из авосек что-то темное капало на асфальт. Все же Фучинян решил встряхнуть народ шуткой, ликвидировать гнетущую ситуацию, сгруппировать дружков для отпора.

– Вот крысеныш, – сказал он. – Был бы котом, слопал бы – и дело с концом.

Дружки захохотали было, чуть ли не сгруппировались, но в это время герой мой повернулся к ним и остановил хохот невыразимой печалью своих глазниц, глубоких и темных, как железнодорожные тоннели в раскаленной Месопотамии.

– Скажите, пожалуйста, товарищи, – сказал он обыкновенным голосом, от которого все же что-то дрогнуло у каждого пивника внутри, – как мне пройти к дому № 14 по Фонарному переулку.

Эпизодические персонажи молчали, и даже Фучинян молчал.

– Не откажите в любезности объяснить, – сказал герой, – дом 14 по Фонарному.

– У вас что-то капает из сеток, – глухим срывающимся голосом промолвил Фучинян.

– Немудрено, – кротко улыбнулся герой. – Это мясо, – он поднял правую руку, – а это рыба, – он поднял левую руку. – Omnea mea mecum porto, – он еще раз улыбнулся, в месопотамских тоннелях забрезжил свет.

– Дом 14 напротив, – сказал кто-то. – Вот этот подъезд. Вам кого там?

– Спасибо, – сказал герой и пошел через улицу, оставляя за собой две цепочки темных пятен.

– Где-то я видел этого, – сказал кто-то.

– Я тоже встречал, – сказал другой.

– Знакомое рыло, – сказал третий.

– Довольно! – закричал Фучинян. – Вы меня знаете, я – Фучинян! Кто хочет пива – пусть пьет, а кто не хочет, пить не будет. Тут все меня знают.

И, несмотря на ужасно нервную обстановку, все стали пить пиво.

Воспоминания врача и более детальный портрет

До сих пор история с его первой болезнью и с моим участием в ней остается для меня загадкой. Во-первых, я не понимаю, как это я, в то время уже опытный клиницист и, по общему мнению, неплохой диагност, не смог установить диагноз, не смог даже ориентировочно предположить характер болезни. Я никогда не видел ничего подобного – не было печки, от которой можно было бы танцевать, не было ни малейшего плацдарма для развития медицинской мысли, не было никакой зацепки.

Передо мной лежало оголенное тело сравнительно молодого мужчины; подкожный жировой слой был несколько недостаточен, но в общем близок к норме; кожные покровы бледные, грязные, несчастные (помню, что я похолодел от страха, когда употребил в уме этот абсолютно не медицинский термин, но дальше дело пошло еще хуже); дыхание ровное, хрипов не прослушивалось, а только лишь прослушивался хлопотливый шепот альвеол, да с тихим чириканьем гемоглобин насыщался кислородом; сердечные тоны отчетливы и ритмичны, но все же при прослушивании мне стало ясно, что это страдающее сердце (мы, врачи, смеемся над лирическим термином «страдающее», ибо каждому мало-мальски культурному человеку известно, что духовные страдания развиваются в коре больших полушарий, но в данном случае это было духовно страдающее сердце, и мне опять стало страшно); живот мягкий и безболезненный при пальпации, но в сигмоидальной кишке таилась странная игривость (это совсем сбило меня с толку); периферические кровеносные сосуды просматривались на конечностях под кожным покровом, а на правом бедре я вдруг прочел формулу крови, словно отпечатанную на бланке нашей клинической больницы: L 6500, РОЭ – 5 ми/час, НВ-98 (формула была нормальна) – словом, никаких признаков физического страдания при объективном осмотре обнаружено не было, и лишь в глазах его, в глубоких впадинах, в древнем пещерном городе, бушевали пневмония, милиарный туберкулез, сифилис, рак, тропическая лихорадка, вместе взятые.

Все это во-первых, а во-вторых, я совершенно не понимаю, почему я не отправил его в клинику, а выскочил ночью на улицу и обегал всю Москву, будоража коллег, в поисках дефицитнейшего в те времена пенициллина.

Когда, вернувшись, я склонился над ним со шприцем, в котором был драгоценный пенициллин, какая-то из бесчисленных женщин, окружавших его ложе, пролепетала сзади:

– Доктор, ему будет не очень больно? Не очень, правда?

У меня у самого руки дрожали от жалости к этому существу, и ничтожный укол, который я собирался ему сделать, казался мне чуть ли не лапаротомией, но все же я вспомнил о своем медицинском звании и коротко приказал:

– Перевернитесь на живот.

Мгновенно он крутанулся на живот, я даже не разобрал, усилием каких мышц было совершено это движение.

– Спустите кальсоны, – сказал я.

Он спустил кальсоны, и обнаружились ягодицы очень неприятного вида, они были похожи на опушку леса, где корчевали пни, а потом прошел лесной пожар.

– Бедный, – ахнули позади женщины.

Когда игла вошла в верхний наружный квадрат правой ягодицы, мой пациент задрожал сначала мелко-мелко, потом началась бурная вибрация всего его тела, что-то щелкало, клокотало у него внутри, что-то свистело, по подушке расползались пятна пота, но это продолжалось не более минуты, потом все стихло, и он успокоился.

«Что это? – думал я, медленно двигая поршень шприца вперед. – Какие же тайные цепи приковали меня вдруг к этой ужасной заднице, к этому трансцендентальному существу?»

Когда процедура была окончена, пациент сразу перевернулся на спину, и в глазах его появились желтые огни, как прожекторы приближающихся поездов. Он улыбнулся кротко, даже униженно.

– Когда будем еще колоться, доктор? – спросил он.

– Всегда, дружок, когда захотите, в любое время дня и ночи, по первому мановению вашей руки, по первому призыву, где бы я ни был, – ответил я, не шутя.

– Спасибо, доктор, – просто поблагодарил он, но у меня сразу стало тепло на душе.

– Спасибо, доктор дорогой, вы его спасли, – зашептали женщины, смыкая кольцо. Мы замолчали все, чтобы запомнить навсегда величие этой минуты.

Стальная Птица

Приведённый ознакомительный фрагмент книги Стальная Птица предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.

Там, где пехота не пройдет,

Где бронепоезд не промчится,

Тяжелый танк не проползет,

Там пролетит стальная птица.

Боевая песня 30-х годов

Острый запах плесени, очень нечистого и влажного белья, почти мышиный запах поразил людей, столпившихся вокруг пивного киоска, что напротив дома № 14 по Фонарному, когда герой проходил мимо. В ноздри им шибануло разрухой и ненастьем, распадом, гниением, сумерками цивилизации. Бывалый и в прошлом боевой народ, прошедший от Волги до Шпрее, был ошеломлен — уж очень не вязался этот запах, этот знак абсурдных разрушительных сил с весенним московским вечером, с голосами Вадима Синявского и Клавдии Шульженко, с мирным фырчанием плененных «Бээмвэ» и «Опелей-Адмиралов», с отменой карточной системы, с воспоминаниями об отступлениях и наступлениях, с пивом, с ржавой, но удивительно вкусной тюлькой, с женой замминистра З., очаровательные руки которой всколыхнули штору бельэтажа буквально минуту назад.

— Вот крысеныш, — сказал он. — Был бы котом, слопал бы — и дело с концом.

— Скажите, пожалуйста, товарищи, — сказал он обыкновенным голосом, от которого все же что-то дрогнуло у каждого пивника внутри, — как мне пройти к дому № 14 по Фонарному переулку.

— Не откажите в любезности объяснить, — сказал герой, — дом 14 по Фонарному.

— У вас что-то капает из сеток, — глухим срывающимся голосом промолвил Фучинян.

— Немудрено, — кротко улыбнулся герой. — Это мясо, — он поднял правую руку, — а это рыба, — он поднял левую руку. — Omnea mea mecum porto, — он еще раз улыбнулся, в месопотамских тоннелях забрезжил свет.

— Дом 14 напротив, — сказал кто-то. — Вот этот подъезд. Вам кого там?

— Спасибо, — сказал герой и пошел через улицу, оставляя за собой две цепочки темных пятен.

— Где-то я видел этого, — сказал кто-то.

— Я тоже встречал, — сказал другой.

— Знакомое рыло, — сказал третий.

— Довольно! — закричал Фучинян. — Вы меня знаете, я — Фучинян! Кто хочет пива — пусть пьет, а кто не хочет, пить не будет. Тут все меня знают.

Читайте также: