Из одного металла льют медаль за бой медаль за труд автор

Обновлено: 16.05.2024

У замечательного поэта-фронтовика Алексея Недогонова, есть стихотворение
«Материнские слёзы», написанное в победном 1945 году и посвящённое своей матери – Федосье Дмитриевне:

«Как подули железные ветры Берлина,
Как вскипели над Русью военные грозы!
Провожала московская женщина сына…
Материнские слёзы, материнские слёзы.

Сорок первый – кровавое знойное лето.
Сорок третий – атаки в снега и морозы.
Письмецо долгожданное из лазарета…
Материнские слёзы, материнские слёзы.

Сорок пятый – за Вислу идёт расставанье,
Землю прусскую русские рвут бомбовозы.
А в России не гаснет огонёк ожиданья –
Материнские слёзы, материнские слёзы.

Пятый снег закружился, завьюжил дорогу
Над костями врага у можайской берёзы.
Сын седой возвратился к родному порогу
Материнские слёзы, материнские слёзы. ».
1945 год.

Алексей Иванович Недогонов (19.10.1914-13.03.1948) – русский советский поэт. Лауреат Сталинской премии (1948года-посмертно).

Член ВКП(б) с 1942 года, принят в партию на фронте.

Алексей Недогонов родился 19 октября 1914 года в городе Александровск-Грушевский (ныне город Шахты, Ростовской области), в семье рабочего кузнеца.

Семья была большой, и отцовского заработка еле хватало, чтобы её прокормить. Когда отец погиб на фронте – случилось это в 1918 году, - нужда дала себя почувствовать ещё сильнее.

Так с раннего детства Алексей познал, почём «фунт лиха», как нелегко достаётся матери трудовая копейка.

Пятнадцатилетним подростком Алексей сам берёт в руки шахтёрский обушок и становится опорой семьи.

Стал работать плотником, крепильщиком, врубмашинистом на шахте.
Учился в семилетке, в горнопромышленном училище.

По приезде в Москву в 1932 году, работал на заводе, учился на рабфаке, затем в 1935-1939 годах учился в Литературном институте им. А.М.Горького.

Впервые начал печататься в 1934 году – в заводской газете-многотиражке «Вперёд».

«Раннее увлечение Некрасовым и Надсоном наложило отпечаток на мои первые стихи», - признался Алексей Недогонов после войны.

К слову, днепродзержинский комсомолец Леонид Брежнев, в те же годы, увлекался Мережковским и Есениным. Выбор, думается, почти случайный: книг не хватало, выбирали из того, что могли найти.

Систематическим литературным трудом Алексей Недогонов занимается с 1938 года.
Его стихи печатались в «Комсомольской правде». В журналах «Новы мир», «Знамя», «Звезда», «Смена», «Огонёк».

Когда началась «незнаменитая война», советско-финская – 1939-1940 годов, многие литинститутские поэты отправились бить белофиннов.

Алексей Недогонов стал рядовым 241-го стрелкового полка. Под Выборгом его, тяжелораненого в руку, вынесли с поля боя.

Со времён Дениса Давыдова и Михаила Лермонтова, русские поэты пулям не кланялись, от ран не береглись.

С начала Великой Отечественной войны Алексей Недогонов, в звании капитана, военный корреспондент газеты «За нашу победу» - 1-ой гвардейской армии Западного фронта, с октября 1943 года – газеты «Советский воин» - 3-ий Украинский фронт.

Больше трёх лет провёл Алексей Недогонов на передовой, а демобилизовался в звании гвардии капитана через год после Победы.

Алексей Недогонов был поэтом яркого самобытного звучания, но неудачно сложившейся судьбы.

Старый солдат, тридцати трёх лет от рода, погиб мирным днём под колёсами трамвая. Неосторожно шагнул, не рассчитал силы. Произошло это 13 марта 1948 года.

По странному совпадению, точно также погиб и замечательный поэт - фронтовик Семён Петрович Гудзенко, попав под трамвай 12 февраля 1953 года, и получив черепно-мозговую травму, несовместимой с жизнью.
Было,СергеюГудзенко, на тот момент 30 лет.

Похоронили Алексея Ивановича Недогонова на Ваганьковском кладбище.

Жизнь молодого поэта трагически оборвалась, судьба не дала возможность раскрыться таланту поэта и его несомненному, заложенному в нём, самобытному, творческому потенциалу.

Не стало Алексея Недогонова на взлёте: вот-вот должна была выйти единственная, в его жизни, книга стихов поэта, «Простые люди» - 1948 года, к сожалению, её, он не успел увидеть и поддержать в руках.

За лирико-эпическую поэму «Флаг над сельсоветом», о послевоенной жизни деревни, уже было принято решение: поэту присудят главную литературную награду того времени.

Первая часть поэмы «Флаг над сельсоветом», была опубликована ещё при жизни Алексея Ивановича в журнале «Новый мир», в 1947 году, и была тепло встречена читателями.

Сталинскую премию первой степени, за поэму, Алексею Ивановичу Недогонову присудили посмертно – и, право, не из сочувствия к погибшему поэту.

Случай нечастый: значит, считали необходимым подчеркнуть значение стихов поэта-фронтовика Алексея Недогонова – одного из достойных, на эту награду в русской советской поэзии.

После развенчания культа личности, Сталинская премия, стала именоваться Государственной.

Из поэмы «Флаг над сельсоветом» широко известна цитата, которую говорит Егор Широков: «Из одного металла льют медаль за бой, медаль за труд».

Данное выражение часто, ошибочно, приписывают Александру Твардовскому.

Родина высоко оценила боевые и творческие заслуги Алексея Недогонова. Он был награждён:

- Сталинская премия первой степени – 1948 год.
- Орден Отечественной войны второй степени – 1945 год.
- Орден Красной Звезды – 1944 год.
- Медаль «За взятие Будапешта».
- Медаль «За взятие Вены».
- Медаль «За освобождение Праги».
- Медаль «За победу над Германией в Великой Отечественной войне
1941-1945 гг.».

В честь поэта названа 23 школа города Шахты, где обучался Алексей Недогонов.
В общей сложности, после трагической гибели Алексея Недогонова, вышло шестнадцать книг с его яркими стихотворениями.

Поэтесса Ольга Берггольц, как-то сказала, что лучшим своим произведением, она считает надпись на Пискарёвском кладбище «Никто не забыт, ничто не забыто».

Поколение Алексея Недогонова держалось удивительной духовной цельности и спаянности.

Поколение, которое вынесло на своих плечах тяжелейшую войну с фашизмом, навсегда останется в светлой памяти благодарных потомков.

Алексей Недогонов писал о себе: «Силы Родины меня питали».

Поэзия Алексея Ивановича Недогонова – это поэзия воина, поэзия большой жизненной правды и большого мужества.

Из поэтического наследия Алексея Недогонова.

«Солдатам большого мужества».

«Снега и пыль дорог и расстояний!
За нашею спиной – солдатской славы след…
Трёхлетний стаж тяжёлых испытаний
зачтётся нам за тридцать добрых лет.

Мы выросли, окрепли, возмужали,
наш ратный труд вовеки не умрёт,
большое мужество войдёт
в истории великие скрижали.

За орудийным громом, минным воем
мы вырвемся просторами долин
к Германии, И станет нам Берлин
передним краем и последним боем!».
21 июня 1944 года.

«22 июня 1941 года».

«Роса ещё дремала на лафете,
когда под громом дрогнул Измаил:
трубач полка –
у штаба –
на рассвете
в холодный горн тревогу затрубил.

Набата звук,
кинжальный, резкий, плотный,
летел к Одессе,
за Троянов вал,
как будто он не гарнизон пехотный,
а всю Россию к бою поднимал!».

«Взвод на взвод. Столкнулись и схватились.
В ход пошли кинжалы и штыки.
Немцы крепко, словно черти, бились.
Крепче немцев бились моряки.
Мёртвые и те в атаке страшной
Падали, верша вперёд бросок.
Два часа кровавой, рукопашной
Зубы в глотку, кортик под сосок!

Тише битва, реже лязг металла
Остаются двое на песках.
Немец и моряк. Дыша устало,
Сходятся они, ножи в руках…
И безмолвны, медленны и яры,
Зубы сжав до боли, над собой
Скрещивают тяжкие удары…
Сорок третий, Керчь, десантный бой.

Рассказало поле роковое:
В битве все до одного легли.
Только немцев было больше вдвое,
Моряки четвёртый бой вели».

«Осыпаются клёны
Снова.
Дуют низкие холода.
След вчерашнего птицелова
отпечатан под коркой льда.
Осыпаются клёны.
- Анна!
К синю морю ушли дожди;
ты меня на рассвете рано
обязательно разбуди.
Я уйду.
И под небом белым
буду тихо бродить, дрожать;
только б сердцем, глазами, телом
осень жёлтую ощущать
и почувствовать всё движенье
птиц, травы.
Лишь тогда, горя
К сердцу, бьющемуся не зря,
хлынет тонкое ощущенье
лёгких запахов сентября.
Будет тихо.
Над головою
пролетят на Батум щеглы,
и замрут в индевелой хвое
заколдованные стволы.
Только соснам, немым и щуплым,
будут сниться песни ребят;
только в заморозках
по дуплам
дятлы утлые задробят.
И над сумраками густыми,
чуть покачивая бока,
остановятся и застынут
Ледовитые облака.
Вот и всё.
Под окном щебечут
беспокойные воробьи.
Клён широкие листья мечет.
Здравствуй, осень – пора любви!»
1935 год.

Забытые имена - Алексей Недогонов

Алексей Иванович Недогонов (1914—1948) — русский советский поэт.
Лауреат Сталинской премии первой степени (1948 — посмертно). Член ВКП(б) с
1942 года.
А. И. Недогонов родился 19 октября (1 ноября) 1914 года в городе
Александровск-Грушевский (ныне город Шахты Ростовской области) в семье
рабочего-кузнеца.
С 15 лет начал трудовой путь: работал плотником, крепильщиком,
ремонтником, врубмашинистом на шахте. Учился в семилетке, в
горнопромышленном училище. По приезде в Москву в 1932 году учился на
рабфаке, затем в 1935—1939 годах учился в Литературном институте имени А.
М. Горького.
Впервые начал печататься в 1934 году — в заводской газете-многотиражке
«Вперёд». Систематическим литературным трудом А. И. Недогонов занимается с
1938 года. Его стихи печатались в «Комсомольской правде», журналах «Новый
мир», «Знамя», «Звезда», «Смена», «Огонёк» и другие.

Участник советско-финляндской войны 1939—1940 годов (рядовой 241-го
стрелкового полка), был тяжело ранен в руку под Выборгом. Во время Великой
Отечественной войны в звании капитана военный корреспондент газеты «За
нашу победу» (1-я гвардейская армия Западного фронта), с октября 1943 года
— газеты «Советский воин» (3-й Украинский фронт). За две войны, которые
поэт прошёл как воин и журналист, ему довелось побывать в Финляндии,
Польше, Румынии, Болгарии, Югославии, Венгрии, Австрии, Чехословакии.
Член СП СССР с 1946 года.
Единственная книга стихов поэта — «Простые люди» (1948) была
опубликована посмертно. В поэме «Флаг над сельсоветом» автор обращается к
судьбам поколения, вернувшегося с фронта, о послевоенной деревне (широко
известна цитата: «Из одного металла льют медаль за бой, медаль за труд…»).

Как подули железные ветры Берлина,
как вскипели над Русью военные грезы!
Провожала московская женщина сына.
Материнские слезы,
материнские слезы.

Сорок первый - кровавое, знойное лето.
Сорок третий - атаки в снега и морозы.
Письмецо долгожданное из лазарета.
Материнские слезы,
материнские слезы.

Сорок пятый - за Вислу идет расставанье,
землю прусскую русские рвут бомбовозы.
А в России не гаснет огонек ожиданья -
материнские слезы,
материские слезы.

Пятый снег закружился, завьюжил дорогу
над костями врага у можайской березы.
Сын седой возвратился к родному порогу.
Материнские слезы,
материнские слезы.

Дополню Вас.
Константин Поздняев в предисловии к сборнику Алексея Недогонова "Дорога моей земли" (1975) писал:
"За первую часть своей поэмы «Флаг над сельсоветом» в 1948 году удостоен (посмертно) Государственной премии СССР. Эта часть поэмы при жизни Недогонова вышла отдельными изданиями в серии «Библиотека «Огонек» и в Костромском областном издательстве. Сборник стихов «Простые люди» и другие сборники поэта — а их было шестнадцать — вышли уже после его смерти".

Так что Алексей Недогонов -- автор НЕ одного поэтического сборника!

Написанное двадцатилетним юношей стихотворение поражает пророческим даром (свойственным ему, как и большинству Поэтов. ):

В тыщу девятьсот шестидесятый,
может быть, в семидесятый год
до окна
походкой вороватой
гибель костяная подойдет.
Пальцами сухими постучится
в тусклое стекло повечеру.
Опущу прохладные ресницы.
И, слов_а не досказав, умру.

Ты, товарищ мой, перед врагами,
для другого моего пути,
насмерть,
трехдюймовыми гвоздями
струганые доски сколоти,
чтобы мог я чувствовать свободно
свой последний,
неземной, полет,
чтобы слышал я,
как всенародно
слово Селивановский[1] возьмет.
Может, он оставит для былого
свой короткий,
свой глубокий труд.
Впрочем,
для вступительного слова
критика хорошего дадут.
Он меня прославит не слезами.

И потом,
качаясь на весу,
я свою измученную память
за собой навеки унесу.

Но пока меня никто не знает.
И — проспектом —
красные стрелки
боевую песню запевают
несуразной мысли вопреки.

И проходят стройные отряды.
По весне.
По травам.
По утрам.
По торцам.
По звездам Ленинграда.
По сухим московским площадям.

Память! Память!
Только с песней этой
временным поклонникам души
уходить из жизни —
не советуй.
Умереть на время — разреши,
чтоб они не плыли в край видений,
чтоб они не повернули вспять.

Мы должны учиться у растений,
погибая,
снова расцветать!
/1935 г./

[1] Селивановский А. П. — советский критик.

Портал Стихи.ру предоставляет авторам возможность свободной публикации своих литературных произведений в сети Интернет на основании пользовательского договора. Все авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом. Перепечатка произведений возможна только с согласия его автора, к которому вы можете обратиться на его авторской странице. Ответственность за тексты произведений авторы несут самостоятельно на основании правил публикации и законодательства Российской Федерации. Данные пользователей обрабатываются на основании Политики обработки персональных данных. Вы также можете посмотреть более подробную информацию о портале и связаться с администрацией.

ПОЭТ, ПОХОРОНЕННЫЙ НЕДАЛЕКО ОТ МОГИЛЫ ЕСЕНИНА

1 ноября родился Алексей Недогонов (1914 – 1948), поэт, может и к лучшему для себя, не доживший до славы.

Достаточно фактов, чтобы вести речь о Недогонове как о человеке с порядочным надломом, хотя советская критика превозносила его за ясность и оптимистичность мировоззрения. Как-то упускается из виду, что начинал поэт с подражаний упадочному тенорку Надсона, а не громовому басу Маяковского.

Отца парень лишился в четыре года, рос в постоянном чувстве голода, учился спустя рукава. По его собственному признанию: «До четырнадцати лет я путал зоологию с ботаникой, играл в лапту, гонял голубей, убегал сколько раз из дому».

От участи тоскующего хулигана юношу спасла лихорадка работы. Будучи уроженцем города Шахты, в шахте он очутился в 15 лет. Поступил в горнопромышленное училище. В 18 лет приехал в Москву, в 1935 очутился в Литинституте

Журналы-газеты Недогонова печатали достаточно активно, но это была все поденная работа. Алексей никак не мог выработать свой почерк.

Сначала Недогонов пошел на советско-финскую, потом провоевал Великую Отечественную. В 1942, на фронте, вступил в Коммунистическую партию. Из войны вышел с орденом Красной звезды, медалями за взятие Будапешта и Вены, освобождение Праги.

Я, гвардии сержант Петров,

сын собственных родителей,

из пятой роты мастеров –

из роты победителей.

Я три войны исколесил,

прошёл почти планету,

пять лет и зим в штыки ходил

и видел –

смерти нету.

Да, хлопцы, смерти в мире нет,

есть только бомбы,

свист ракет,

есть только танковый таран,

есть пули в горло,

кровь из ран,

санбаты,

дратвой шитый нерв,

есть старшина со списками,

есть каптенармус,

есть резерв,

есть автоматы с дисками,

есть направленье снова в полк,

в родную роту пятую,

есть, наконец, бессмертный долг –

убить страну проклятую,

и есть, огласке вопреки,

у маршала за камбузом –

головорезы-штрафники,

что локоть в локоть

прут в штыки

и молча гибнут гамузом.

Во время войны Недогонова, наконец, нашла муза, но следует признать, что славы ему это не сильно прибавило. Он числился в пятых рядах и у читателей, и у начальников, смотря в спины кумиров Симонова, Гудзенко, Шубина (НЕРАЗРЕШИМЫЕ МИРНЫЕ ПРОБЛЕМЫ ФРОНТОВОГО ПОЭТА).

В 1946 Недогонова приняли в Союз писателей.

Он говорит: «За две войны, которые я прошел как солдат и журналист, мне пришлось ступить на землю восьми государств. Много я пережил, видел и слышал. О многом буду писать. Но больше всего — о главном: о человеке. »

В отличие от растерявшихся в мирные дни Симонова, Гудзенко и Шубина Недогонов вдруг поймал магистральный тренд развития советской поэзии. Он выдал поэму «Флаг над сельсоветом», где поэтическое мастерство сочеталось с показом красочного колхоза в стиле пырьевских «Кубанских казаков». Главным лейтмотивом «Флага над сельсоветом» стала строчка: «Из одного металла льют медаль за бой, медаль за труд!».

Это было то, что надо. Как записала в дневнике Лидия Чуковская: «Поэма Недогонова. Человек способный, бесспорно. И Твардовский, и Маяковский, и Некрасов – и боек, и кругл, и идилличен. Ему обеспечена Сталинская премия».

Как в воду глядела.

На самом верху Недогонова принялись готовить в гении.

Но внутри самого Недогонова происходили далеко не радужные процессы. За какой-нибудь год он растерял все иллюзии. Если 1945 Недогонов провожает идиллическим: «Звезд тишина неизменная. Сумерек зыбкая просинь. Первая послевоенная милая русская осень», то уже в 1946 ошарашенно интересуется: «Что ж зарос сегодня тихий погост, где лежат бойцы Второй мировой. »

Глубочайшая проблема поэтов, прошедших войну: мирная жизнь оказывалась скудна на эмоции. Выживать труднее и муторнее, нежели ежедневно рисковать жизнью. А Недогонову пришлось именно выживать, что вступало в противоречие с рисовкой умиротворенной сытости во «Флаге над сельсоветом». Лидия Чуковская, готовящая в «Новом мире» публикацию стихов Недогонова оставила в дневнике далеко не парадный портрет поэта, которого готовились увенчать лаврами.

«Недогонов. С умными, прекрасными глазами, кожа да кости. Мороз в 24 градуса – на нем летнее пальто и тапочки.

Этого невозможно терпеть. У него двое детей. Говорят, он пьянствует. Наверное, это правда. И под этим предлогом ни Союз, ни журнал ничего для него не делают».

«…у Недогонова беда, жена больна, и есть уже совершенно нечего – нет картошки, едят один кисель».

«Забыла записать: Недогонов уже неделю в психиатрической лечебнице. Я рассказала Симонову. Он сначала вспылил: «терпеть не могу пьяниц», – но все-таки написал в больницу письмо на депутатском бланке…»

Неизвестно, насколько решение материальных проблем могло встряхнуть Недогонова. Скажем, Анатолия Сурова (ПЛАГИАТОР И ПОГРОМЩИК) и Михаила Бубеннова Сталинская премия попросту утопила в водке.

Недогонов же до материального благополучия не дожил, попав в результате несчастного случая под трамвай.

Алексей Недогонов - Избранная лирика

Алексей Недогонов - Избранная лирика краткое содержание

Избранная лирика. XX век. Автор: Алексей Иванович Недогонов (1914–1948)) — русский советский поэт, участник советско-финляндской войны 1939–1940 годов и Великой Отечественной войны. Его лирические герои, фронтовики, всегда помнят, что, одержав победу, они вернутся к станку, к трактору. «Из одного металла льют медаль за бой, медаль за труд…» — говорит Егор Широков в поэме «Флаг над сельсоветом» (1947).

Избранная лирика - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)

Жизнь Алексея Недогонова оборвалась 13 марта 1948 года, когда ему не исполнилось еще и 34 лет. Она оборвалась нелепо, трагически, в результате несчастного случая, в самом расцвете творческих сил и возможностей поэта.

Только после смерти Недогонова его стихи были, наконец, изданы. И тут всем стало ясно, какого большого поэта мы потеряли…

Алексей Недогонов писал о себе: «Силы Родины меня питали». Его поэзия — это поэзия коммуниста и воина, поэзия большой жизненной правды и большого мужества. Ей не суждено увядать, стареть. Пусть же стихи Недогонова идут от сердца к сердцу! Пусть он будет «нашим верным, нашим прочным другом» и останется в нашей памяти «как живой с живыми говоря».

Константин Поздняев

Пока весну томит истома
летучих звезд,
текучих вод,
пока в прямой громоотвод
летит косая искра грома, —
вставай и на реку иди,
на берегу поставь треножник
и наблюдай весну, художник.

Пускай прошелестят дожди,
пускай гроза по-над землею
пройдет и громом оглушит
закат, что наскоро пришит
к сырому небу, чтобы мглою
покрыться через полчаса,
чтоб видеть свет правобережный,
чтоб новый мир —
промытый, свежий —
в твоем сознанье начался.

Тогда — писать, но без корысти,
сушь равнодушья заменив
единоборством грозных нив,
полетом сердца,
взора,
кисти!

Голуби мира летят, летят
с веточкою тоски.

Где-то в долине упал солдат
замертво на пески.
Ночь африканская. Путь прямой.
Дым с четырех сторон.
Сумерки тропиков. Но домой,
нет, не вернется он.
Голуби мира летят, летят
с холодом и теплом.
Пушки германские заговорят
на языке своем.
Руша преграды, мои враги
в лютых ночах идут,
снова солдатские сапоги
рейнские травы мнут.
Голуби мира летят, летят,
веточку в клюв зажав;
кружатся,
кружатся,
кружатся над
крышами всех держав.

Снова теплятся для разрух
два очага войны.
Но Москва произносит вслух
слово моей страны.
Слыша его, у больных болот
возмужавший в борьбе
негр поднимается и поет
песенку о себе:
«Пусть в селении Суалы
в яростную грозу
враги заключат меня в кандалы —
я их перегрызу!
Примет кости мои земля —
брат мой возьмет ружье;
за океаном, у стен Кремля,
сердце стучит мое».

Снова теплятся для разрух
два очага войны.
Но Москва произносит вслух
слово моей страны.
Оно адресовано миру всему,
и твердость в нем наша вся.
И московский юноша вторит ему,
тихо произнося:
— Милая Родина! Ты в бою
только мне протруби;
если надо тебе,
мою
голову —
отруби!
Факелом над землей подними,
долго свети, свети,
чтобы открылись перед людьми
светлые все пути.

Разве знают мои враги
вечность таких минут,
враги, чьи солдатские сапоги
рейнские травы мнут?

А бывает так, что ты в пути
загрустишь.
И места не найти
в этом
набок сбитом захолустье.
На войне попробуй не грусти,—
обретешь ли мужество без грусти?

Это чувство в нас живет давно,
это им рассыпаны щедроты
подвигов.
И верю я — оно
штурмом брало крепости и доты.

Видел я:
казалось, беззащитный,
но в снегу неуязвим и скор,
по-пластунски полз вперед сапер
к амбразурам с шашкой динамитной.

Ветер пел:
«Пробейся, доползи!»
Снег шуршал:
«Перенеси усталость!»

Дотянулся.
Дот зловещ вблизи —
пять шагов до выступов осталось.
Понял:
этот холм, что недалеч, —
как бы там судьба ни обернулась —
нужно сбить,
придется многим лечь…

И саперу, может быть, взгрустнулось.

К вечеру,
когда была взята
с гулким казематом высота,
мы его нашли среди обломков.
Он лежал в глухом траншейном рву,
мертвой головою —
на Москву,
сердцем отгремевшим —
на потомков.

Значит, память подвигом жива!

В сутолоке фронтовой, военной
эти недопетые слова
стали мне дороже всей вселенной.
И в часы,
когда душа в долгу,
в праздники,
когда поет фанфара,
песенку про гибель кочегара
равнодушно слушать не могу.

«В конце войны черемуха умрет…»

В конце войны черемуха умрет,
осыплет снег на травы
лепестковый,
кавалерист, стреляющий вперед,
ее затопчет конскою подковой.

Пройдут года —
настанет смерти срок,
товарищам печаль сердца изгложет.
Из веточек черемухи венок
кавалеристу в голову положат.

И я б хотел — совсем не для прикрас, —
чтоб с ним несли шинель,
клинок,
и каску;
и я б хотел, чтоб воин в этот раз
почувствовал
цветов тоску
и ласку.

Из одного металла льют медаль за бой медаль за труд автор

Дети нашей земли русской. запись закреплена

Поэма «Флаг над сельсоветом», принесшая Недогонов посмертно Сталинскую премию 1-й степени и широкую известность, не является лучшим произведением поэта, она оказалась первой ласточкой среди произведений, в которых приукрашенно, без выявления действительных трудностей и конфликтов изображалась жизнь колхозного села в первые послевоенные годы («Колхоз "Большевик"» и «Весна в "Победе"» Н.Грибачева, «Алена Фомина» А.Яшина, «Зеленый заслон» В.Замятина, «Кавалер Золотой Звезды» и «Свет над землей» С.Бабаевского и др.). Конфликт недавних фронтовиков Егора Широкова и Андрея Дубкова, вернувшихся в родное село, изображен в поэме Недогонов плакатно, лубочно, упрощенно. Запоминающимися в поэме остались зарисовки русской природы, которые выразительно и неповторимо умел делать Недогонов. Афоризмом тех лет стали и слова: «Из одного металла льют / Медаль за бой, / Медаль за труд!», которые иногда приписывают А.Твардовскому (так случилось на почтовой открытке работы Ю.Косорукова, выпущенной в 1972 ко Дню Победы).

Подлинную художественную ценность представляют пейзажные стихи Недогонова и особенно его героико-философские баллады («Пулеметчик», «Гнездо», «Гильза», «Баллада о железе» и др.). В балладах Недогонов прежде всего обращает на себя внимание редкая для этого «малогабаритного» жанра масштабность художественного обобщения. Поэт стремится слить в драматическом контрапункте малое и грандиозное, природное и «железное», лирико-философское и героическое. Здесь от обычного пушечного выстрела колеблется мир, «потрясенный до основ», а сам поэт соглашается «на то, чтоб при всех, под сияньем светил» из него «златоустинский мастер снаряды сработал». У Недогонова космические блики ложатся на скромные фронтовые пейзажи, а если говорится, например, о тоске, то она непременно вырастает в пантеистическую: «Мы по женам тоскуем. / Тоскует зерно в черноземе / По дождям проливным, / И тоскует трава по косе. »

Недогонов и раньше, до войны, стремился охватить единым взором и мир природы — он писал о звездах, о грозах, травах и птицах,— и мир «железный», «сработанный» человеком. Но тогда эти миры, эти стихии находились в покое, хотя и напряженном. Так, в стихотворении «Перед грозой» и река, и щеглы, и самолет у ангара, и грозовые облака, и сам автор — все «ждет сигнала». В годы войны это напряжение находит у Недогонова выход в динамике балладного сюжета, родственной балладам Н.Тихонова. В сюжетах фронтовых баллад Недогонов важную роль играют лирические размышления о соотношении в человеке «воды и металла», природного и «железного». Говоря о том, что «мир стоит на железе», что в «адской кузне» войны «нужно железные нервы иметь», поэт вместе с тем считает, что для большей прочности человеку необходимо иметь в своем составе, кроме железа, и 10 процентов «воды». Именно благодаря этой «воде», этому природному, естественному, органическому началу «Нас немецкая сталь не доймет — / Мы покрепче ее на войне!». В поэтическом мире Недогонова вполне естественно и то, что артиллерийский снаряд, над изготовлением которого потрудились мн. Ивановы, т.е. весь народ, необходим не только для того, чтобы произвести выстрел, от которого, «потрясенный до основ, мир в панораме задрожал», но и для того, чтобы в оставшуюся после выстрела гильзу налить воды и поставить в нее букет «военно-полевых цветов».

В тугой сюжетный узел связаны природное и «железное» в балладе «Гнездо». Напинается она со спокойной и величавой зарисовки высоты, на которой «под ветром, на дожде», при свете полыхающих белых гроз жила перепелка «с желторотым птенчиком в гнезде». Эпически спокойная интонация, размеренный ритм сохраняются на протяжении почти всей баллады. И только в одном месте, в кульминации, когда «вражий строй пошел на высоту», а «птица, возвратившаяся к дому, / Вдруг затрепетала на лету / Запела вдруг» (это пение и послужило для пулеметчика сигналом к бою),— только тогда интонация заметно изменяется, но не настолько, чтобы нарушить внутреннюю значительность повествования. Здесь будничное оборачивается высоким, здесь начинается контрапунктное движение мотива жизни и смерти, воли и чувства, «железа» и природной стихии, которое гармонически завершается аккордом почти трагического звучания: «Грянул бой. / Она над боем черным / Заклинала песней хрупкий дом, / Всем своим издревле непокорным, / Гордым материнским существом. / А когда свинец поверг пехоту / И опасность обратилась вспять, / Человек, приросший к пулемету, / Мертвым был. / Но продолжал стрелять».

Героико-философские баллады Недогонова являются новым словом в развитии этого старинного поэтического жанра.

МАТЕРИНСКИЕ СЛЁЗЫ
Как подули железные ветры Берлина,
как вскипели над Русью военные грезы!
Провожала московская женщина сына.
Материнские слезы,
материнские слезы.

Вступление к поэме "Флаг над сельсоветом"

22 ИЮНЯ 1941 ГОДА
Роса еще дремала на лафете,
когда под громом дрогнул Измаил:
трубач полка —
у штаба —
на рассвете
в холодный горн тревогу затрубил.
Набата звук,
кинжальный, резкий, плотный,
летел к Одессе,
за Троянов вал,
как будто он не гарнизон пехотный,
а всю Россию к бою поднимал!
1941

ДОЧЬ РУССКОГО ЭМИГРАНТА
Дочь русского эмигранта
Три года она провела
в партизанском отряде.
В крестьянской одежде
прошла по немецким тылам:
пожары в Загребе,
на тумбах листовки в Белграде…
А мы в эти дни
пробивались к Днепру по снегам.
Рассказы юнакам
читала она в лазарете
о русском солдате –
часами, часами подряд, -
о сказке России,
о самой чудесной на свете…
А мы в эти дни
по Болгарии шли на Белград.
Её порицать и винить
мы не смеем. В судьбу ли
свою ей не верить,
в судьбу, что лишь сказкой была.
Она
в двадцать первом
родившаяся в Стамбуле,
живя в Югославии,
русской мечтою жила.
1944

Читайте также: