Трактор на металлических колесах
Обновлено: 15.05.2024
Даже небольшая поездка за рулём этого трактора произвела на меня неизгладимые впечатления. Во-первых, сначала надо «кривым стартером» запустить его мотор, во-вторых – не сломать позвоночник, в третьих – чем-то дышать, пока он «дышит» тебе прямо в лицо своим выхлопом. А как же на нём работали целый рабочий день? Да ещё и ночь прихватывали? Не знаю. Видимо, люди раньше действительно были сильнее и физически, и морально. А может, время такое было: лучше, чем лошадь, и ладно. Всё-таки в этом тракторе целых 22 «лошади».
Опять проклятые капиталисты
Мне уже становится немного стыдно, но рассказ об истории этого трактора опять начнётся с истории заимствования американских технологий. И даже не одного заимствования, а сразу многих.
Мы уже рассказывали о том, как в СССР появился первый трактор «Фордзон-Путиловец». С небольшой натяжкой это можно назвать вполне добровольным сотрудничеством специалистов Форда и нашего завода «Красный Путиловец».
Да, трактор был крайне необходим. Хотя бы какой-то. Простой и дешёвый Фордзон очень хорошо подходил на роль первого советского трактора. Но со временем становилось понятно, что одним «Фордзоном-Путиловцем» не обойтись. Причина была не только в том, что «Путиловец» оказался слишком лёгким и маломощным, но и в назначении трактора: на полях нужен был пропашной трактор, то есть трактор, который используют для междурядной обработки пропашных сельскохозяйственных культур. Такой трактор должен был уметь ездить по засеянному полю, но не повреждать то, что на этом поле растёт. Ему нужны были узкие колёса, очень высокий клиренс и хорошая управляемость – нужно не только ездить точно вдоль рядов засеянных культур, но и разворачиваться «на пятачке», попадая при развороте точно на следующий ряд.
Ну и, как это принято в СССР, трактор должен был быть при этом и артиллерийским тягачом (хотя, конечно, для Универсала это совсем не главное), и работать в промышленности, и стоить копейки, и работать безотказно. И всё это надо было здесь и сейчас.
Как обычно в таких случаях, стали думать, чего бы закупить на Западе. Он хотя и хронически загнивал, но каким-то чудом там всегда была хорошая техника, в том числе – и сельскохозяйственная. Ищущие взоры упёрлись в трактор Farmall F-20 компании International Harvester. Он показался очень удачным образцом для копирования: вполне подходящие тяговые параметры, простота конструкции и эксплуатации очень понравилась советским специалистам. И что ещё немаловажно – трактор был вполне современным: International Harvester только что в 1932 году запустил его серийное производство. И уже в 1934 году появился советский Универсал.
Сначала Универсалов было два. Наш Универсал-2 – это трактор с обычным расположением колёс, а вот у Универсала-1 впереди они стояли почти вплотную друг к другу, отчего трактор выглядел трёхколёсным. Такая модификация нужны была для обработки высокостебельных культур (вроде кукурузы или подсолнечника). Затем появились модели Универсал-3 и 4 для работы с хлопком. Ну а наш Универсал-2 был как раз самым универсальным, и его же использовали для обработки низкостебельных культур.
Надо заметить, что вопросами лицензирования советская сторона не озаботилась. Но International Harvester не стал топать ногами и устраивать пикеты на Красной площади. Они уже продали лицензию на другой трактор, и ругаться с СССР никому не хотелось. В итоге в СССР появился не только Универсал, но и ещё один «собственный» трактор СТЗ-15/30.
Кроме того, американцы планировали подзаработать на строительстве заводов в СССР, что у них тоже отлично получилось с НАЗ (будущим ГАЗ), тракторными заводами в Сталинграде, Челябинске и Харькове и сотнями других предприятий по всему Советскому Союзу. Речь идёт об Альберте Кане и его компании «Альберт Кан Инкорпорейтед». При виде того, сколько можно было заработать в СССР, маленькую шалость с кражей какого-то трактора решили не заметить.
Правда, в этот раз не было стопроцентного копирования, как это происходило с Фордзоном. Всё-таки группа специалистов под руководством М. Ревякина очень тщательно изучала не только задачи, которые трактор должен был решить, но и возможности его производства на «Красном Путиловце». А на заводе было довольно напряжённо: недавно пройденная мучительная процедура «локализации» Фордзона давала понять, что за сложные проекты лучше не браться. Нужно было делать что-то максимально простое. И американский Farmall F-20 упрощали всеми силами. В итоге советский Универсал-2 отличался от Фармола настолько, что копией его назвать было уже сложно. Хотя различия были только в деталях, их количество в данном случае переросло в качество.
Серийное производство Универсалов началось в 1934 году. Тогда его выпускали исключительно на «Красном Путиловце». В 1940 году выпуск был приостановлен, а с 1944 года Универсал начали выпускать на Владимирском тракторном заводе. Кстати, этот трактор стал первой моделью, вставшей на конвейер этого завода. Первые полгода на ВТЗ использовали детали, изготовленные в Ленинграде, но довольно быстро перешли на полный цикл производства.
Владимирские Универсалы немного отличались от ленинградских. Появились надписи «ВТЗ», отличалась отливка вилки с рулевым механизмом, изменилась выпускная система. Кстати, изменилась не лучшим образом: у ленинградских Универсалов выпуск был направлен вбок, а во Владимире посчитали, что достаточно во выпускной коллектор воткнуть отрезок трубы. Конечно, стало проще и дешевле, но теперь весь выхлоп летел в лицо трактористу, а мотор без глушителя орал как недорезанный.
Выпуск Универсалов был завершён только в 1955 году (для сравнения: в Америке выпуск Фармолов прекратили ещё в 1939-м). Всего успели сделать чуть больше 200 тысяч Универсалов.
Наш трактор был выпущен во Владимире, о чём красноречиво говорят надписи «ВТЗ». Точный год выпуска установить невозможно, так что можно сказать только о приблизительном периоде с 1945 по 1955 год. Этому трактору повезло: он не работал в полях, а простоял много лет в организации, где его толком не эксплуатировали. Зато он успел сняться в фильме «Джек Восьмёркин – "американец”». Там он изображал Фордзон, который на Ленфильме, скорее всего, не нашли. Правда, Универсал не совсем соответствует эпохе (в фильме действие происходит в 1920-е, когда Универсалов ещё не было), но всем плевать. В общем, увидите это кино, знайте: именно на этом тракторе-актёре мы сегодня и будем кататься. Если, конечно, получится запустить мотор.
Кругом железо
Трудно в жизни увидеть что-то более железное, чем трактор первой половины ХХ века. И несмотря на небольшие размеры (чуть больше, чем Фордзон, но заметно меньше, чем СТЗ-15/30), весит Универсал прилично – 2 100 кг. А мотор-то скромный… Всего 22 л.с. Объём, правда, серьёзный – 3,6 л. Мотор карбюраторный, но не совсем бензиновый – заправлять трактор нужно лигроином. Хотя топливных бака у трактора два: маленький всё-таки для бензина, на нём проще запустить мотор. А вот большой как раз для лигроина. Впрочем, мы ездили на керосине. Этому трактору практически всё равно, что у него в баке. Горит, и ладно.
В системе смазки уже есть масляный насос, но и черпачки для смазки разбрызгиванием тоже сохранились. Вкладыши – баббитовые, и в блоке есть окошки, закрытые крышками. Через них можно контролировать состояние мотора и масла.
Электрическое оборудование тоже с сюрпризом. Аккумулятора нет, искра идёт от магнето. Но вместе с ним стоит и генератор. Он нужен исключительно для работы фар – работать нужно было и ночью. Больше ничего генератор не питает.
Система охлаждения водяная, термосифонного типа (то есть без водяного насоса).
Трансмиссия интересна тем, что у трактора есть бортовые редукторы, причём левый – с тормозом. И этот тормоз на левом колесе – единственный тормозной механизм. Хотя я не думаю, что для остановки этого трактора нужно что-то серьёзнее, а как стояночный он работает вполне эффективно. Коробка передач – обычная механическая. Передних передач три, а схема переключения точно такая же, какой она была на всех американских машинах того времени и даже позже (например, как на Виллисе): первая – на себя и вниз, вторая – наверх, третья – вниз, задняя – на себя и наверх.
Рулевое управление – просто торжество примитивизма. От рулевого колеса прямо поверх капота идёт штанга, которая заканчивается шестернёй совершенно открытого рулевого редуктора. Эта шестерня передаёт вращение на сектор вертикального вала, который соединён с тягами. И всё. Никаких демпферов или других излишеств. У американского прототипа всё это хозяйство хотя бы было закрыто, но у нас решили конструкцию упростить до предела. Если бы сериалы на втором канале были механизмами, они были бы рулевым управлением Универсала.
Задний мост намертво прикручен к раме, а передний всё-таки способен поперечно качаться. Всё это хозяйство стоит на клёпанной раме, которая сзади соединена как раз с картером заднего моста.
В общем-то, больше рассказать нечего. Всё очень просто, всё на виду. Пора бы уже и покататься.
От героев былых времён…
Сначала, конечно же, надо запустить мотор. Способ один – «кривой стартер», пусковая рукоятка. Перед пуском в маленький бак заливаем бензин. Теперь можно крутить ручку. Очень хорошо, что она стоит под углом – проще растопырить ноги и ухватить её двумя руками. А при вращении её надо ещё и толкать вперёд: она подпружинена, чтобы после пуска мотора не поломать ей руки. Правда, при вспышках в цилиндрах «кривой» всё равно дерётся, поэтому и руки надо беречь, и не лезть к нему лицом.
Наверное, я бы смог запустить мотор только если бы рядом встал комиссар с наганом. Крутить эту ручку всё-таки сложно. И если сразу запустить мотор не удалось, приходится выкручивать свечи и прожигать их на горелке. Да и «продуть» цилиндры «кривым стартером» не получается – не та скорость. Поэтому методично прожигаем свечи, проверяем ещё раз питание и крутим ручку. И случается чудо.
Замечу, что на керосине трактор работать упорно не хотел, периодически глох, и нам приходилось запускать мотор заново. И каждый раз это становилось событием. Наверное, поэтому те, кто работал на этих тракторах, старались его лишний раз не глушить. Ну его к чёрту, каждый раз такая физкультура.
Так, теперь посмотрим, что тут с органами управления.
Да, одной педали как-то маловато. Но попробуем.
Залезаем на задний мост и плюхаемся на сиденье. Ноги ставим на мост – больше некуда. Доступ к рычагу газа неудобный, но его и не надо часто трогать. Ну зачем это в поле? Выставил нужную скорость – и вперёд.
Педаль сцепления имеет очень большой ход, и мне с ростом 179 см пришлось даже немного ёрзать на сиденье, чтобы выжать сцепление полностью. Теперь включаем первую передачу, и – в путь. Вот только сцепление нужно отпускать осторожно: педали газа нет, а заглохнуть очень не хочется.
На ходу трактор дарит очень сильные впечатления. Из всей амортизации – только металлическая пластина типа рессорной, на которой стоит сиденье. Всё остальное трясётся и орёт безбожно. А ещё очень воняет выхлопом – выпуск-то в буквальном смысле слова почти перед носом. И всё-таки трактор поехал. Чихая и периодически постреливая в выпуск (видимо, угол опережения для бензина не самый подходящий), колесница коллективизации попёрла меня в светлое будущее.
Разумеется, скорость – параметр второстепенный, но замечу, что на первой передаче она чуть ниже 4 км/ ч, а на третьей можно шпарить даже немного за 8 км/ ч. А вот что действительно важно, так это возможность ехать точно по намеченной траектории и легко разворачиваться на ограниченном пространстве (как я говорил выше, это нужно именно для пропашного трактора). И Универсал тут неожиданно хорош. Ну и на том покрытии, по которому мы ехали (очень старый угробленный асфальт с тонким слоем песка и земли) на руле нет практически никакого усилия. Будто едешь на машине с ЭУРом. Само собой, если передние колёса закопать в землю, ситуация изменится. Но мы в землю не закапывались, потому что довезти эти две тонны не очень надёжного железа в поле, не дать ему там заглохнуть, а потом вывезти обратно – это сложно. Всё-таки старику лет 70, а может быть, и больше.
Переключиться на повышенную передачу еще сложнее. Мотор не оборотистый, педаль газа, напомним, отсутствует. Хоть как-то разогнать трактор, выжать сцепление и успеть перейти на следующую передачу то того, как он встанет, почти невозможно. В итоге на второй передаче каждый раз едешь опять с места. Страх заглохнуть и опять крутить «кривой стартер» заставляет осторожничать.
Даже очень короткая поездка и несколько попыток запустить мотор сильно выматывают. Как работать на нём несколько часов подряд – для меня это вообще загадка. А ведь работали не по восемь часов и даже не по девять. И во время войны работали на них женщины. Например, женская бригада Дарьи Гармаш (победители первого Всесоюзного социалистического соревнования тракторных бригад и трактористок) работала по 20 часов в сутки, оставляя на сон 2-3 часа. Если, конечно, не приврали корреспонденты.
Кто-то скажет: «Ну то – война!». Да, война. Но что-то мне подсказывает, что и в мирное время я с этого трактора через восемь часов свалился бы в состоянии дров. В общем, снимаю шляпу. Не перед трактором, а перед теми, кто на нём работал.
Стальные колеса трактора
Казалось бы, эра стальных колес на тракторах давно закончилась и колеса теперь исключительно на пневматических шинах, а для суровых условий есть гусеницы. Но оказалось, что есть условия такие, что суровее некуда и там используются именно стальные колеса.
Вернемся к истокам. Нет, не к сохе и плугу, а чуть попозже, в начало механизации земледелия. Тогдашние тракторы все поголовно были со стальными колесами, ибо альтернатива им была только одна — колеса деревянные. Резиновые бандажи не устраивали крестьян по причине низких сцепных свойств и крайне низкой долговечности, а пневматических шин для тракторов не существовало в принципе. Поэтому использовались стальные колеса с различными вариантами грунтозацепов.
Huber 1918 год Фордзон-Путиловец с грунтозацепами из стальных уголков СХТЗ-НАТИ-15/30 Универсал-2 выпускался до 1955 года
Все меняется, и были решены проблемы с долговечностью, нагрузкой и тракторы начали стремительно переобуваться, причем резиновые шины получили и те, кто изначально был на стальных колесах.
Предок СХТЗ-НТИ — Mccormick-Deering 10-20.
Теплое ламповое фото. Универсал-2 в Москве, 1954 год
Так что же заставило вернутся производителей к колесам металлическим? Если говорить коротко — то вода заставила. Точнее, вода и грязь. А все это вместе присутствует в рисовых чеках, которые заливаются водой на время роста риса.
Как и любую другую культуру, рис надо удобрять, опрыскивать, а сделать это можно либо с воздуха, с помощью авиации, что далеко не всем по карману, либо заехав в чек, полный воды. И вот там уже сцепных свойств резиновых шин даже с более зубастым, чем обычно, протектором не хватает. Гусеничный трактор в воде использовать проблематично из-за того, что катки оказываются все время в воде, смазка вымывается и ходовая выходит из строя весьма быстро. Вот тут и понадобились снова старые добрые стальные шипы или уголки, как на Фордзоне. Получился некий гибрид с грунтозацепами гусеницы, но на колесах и высоким расположением осей и, соответственно, подшипников.
Форд в Португалии Джон Дир в США Нью Холланд на широких стальных колесах
А так это выглядит в процессе работы.
Индийская Махиндра
Но даже стальные колеса это еще не гарантия 100% проходимости.
Клаас в рисовом чеке
На трёх русских буквах: тест-драйв трактора СТЗ-1 «Сталинец»
Картер КПП вместо рамы, отсутствие педали газа, керосин вместо бензина и максимальная скорость 7,4 км/ч… Как на такой машине стать стахановцем? Сейчас узнаем.
Почём лошадка?
В 20-е годы прошлого века картина, сложившаяся в сельском хозяйстве, была ещё хуже, чем сегодня. Сначала его здорово подкосила Первая мировая война. Затем — революция и война гражданская. Разумеется, в первую очередь сказались человеческие потери — страна тогда была аграрной, и большинство солдат этих войн в мирное время были обычными хлебопашцами.
Ну а во вторую — техника того времени. Точнее, её отсутствие. Чаще всего пахали на лошадях, но и воевать без них тоже было нельзя, и лошади ушли с полей на фронт. В некоторых регионах (особенно южных) основной тягловой силой для плугов, косилок, жнеек и прочих сельхозорудий были быки и волы. Воевать на них не получалось (уж больно они медленные), зато в голодные годы их можно было съесть.
Таким образом, пахать было некому и не на чем. Даже к 1917 году ситуация была тяжёлой: работоспособное мужское население в деревне уменьшилось по сравнению с 1914 на 47,4%. Что уж говорить о ситуации после завершения гражданской войны. К 1923 году площадь посева зерновых составляла только чуть больше половины от площади посевов в 1913 году.
Ценой гигантских усилий к 1927 году получилось добиться довоенных посевных зерновых площадей. Однако стало ясно, что менять что-то необходимо. В 1928 году началась коллективизация. Так как далеко не всегда и не везде новоиспечённые колхозники горели желанием пахать много и качественно, эффективность колхозов того времени была невысокой. К тому времени все загнивающие капиталисты пахали на тракторах, и это выглядело интереснее пахоты на колхозниках (многие из которых пахать не желали вовсе). Правда, и у нас к тому времени свои (или почти свои) тракторы уже были.
Намного раньше коллективизации, ещё в 1919 году, советское правительство озаботилось поиском приличного трактора. Первым делом обратились к Генри Форду, который в то время пытался сбагрить кому-нибудь свои “фордзоны”. Кстати, правильнее говорить “фордсан” — всё-таки Генри назвал компанию Fordson (Henry Ford and Son) в честь любимого себя и сына Эдсела.
Рекламный плакат, США
Отношения с “фордзонами” складывались не очень хорошо. Это были достаточно слабенькие машины, а цена трактора “Фордзон-Путиловец”, выпущенного на одноименном заводе, была в два с лишним раза выше цены трактора, выпущенного у себя на родине. Правда, Форд этим контрактом с СССР очень дорожил: его тракторы больше никому не были нужны, Fordson оказался убыточным, так что этот жестокий капиталист даже изменил своим принципам “деньги вперёд” и продавал свои тракторы СССР в рассрочку.
Генри, Федя, целина: почти тест-драйв трактора «Фордзон-Путиловец»
Мы стараемся не писать про технику, которая не ездит и доступна по какой-то причине только в «статике». Но для «Путиловца» мы всё же сделали исключение, и причина проста: найти этот трактор на ходу практически невозможно, а историческая ценность его высока. Именно «Фордзон-Путиловец» стал первым советским трактором, в конце 20-х 9 из 10 экземпляров в СССР были именно этой марки (правда, разного производства). К сожалению, со временем «Путиловец» оброс такими количеством небылиц и домыслов, что откопать из-под них сам трактор становится всё сложнее, что по отношению к нему несправедливо. Поэтому возьмём одну из выживших машин (причём прямо в мастерской реставраторов) и посмотрим, что это было за чудо.
«Очень хочется в Советский Союз. »
Генри Форд строил не только автомобили. Ещё в 1907 году специалисты его компании разработали дешёвый трактор, который можно было бы сделать вполне массовым и доступным. В русле той же концепции массовости проектировали Ford T, и с ним, как вы помните, этот ход сработал. Может быть, он сработал бы и с сельхозтехникой, но то ли в Ford Motor Company не хотели отвлекаться от «Жестяной Лиззи», то ли трактор показался им недостойным гордого имени Форда в принципе, но от идеи отказались.
В 1915 году Генри Форд опять вернулся в правление компании с идеей трактора. Акционеры его попросили успокоиться и не трепать им нервы своими тракторами, но Форд был мужиком настойчивым. А главное, он знал то, чего миноритарные акционеры Ford Motor Company, может, и не знали: спрос на массовый трактор в то время сильно превышал предложение. Причём не только в Америке. Генри Форд смотрел сразу в два направления. Одно из них тянуло его в Великобританию, второе – в Россию.
С Великобританией всё более-менее понятно. Там разразился очередной продовольственный кризис, и англичанам очень хотелось перепахать все острова и засеять им чем-нибудь съедобным.
Ситуация с Россией была сложнее. С одной стороны, земли в ней – пахать, не перепахать. Рынок сбыта очень ёмкий и перспективный, а главное – абсолютно свободный: своих тракторов у нас тогда не было вообще. Две революции 1917 года заставили насторожиться, но Форд своего внимания не ослаблял. Дипломатические отношения со Страной Советов устанавливать никто не торопился, свои тракторы там не появлялись, так что в стране, которая скоро станет называться СССР, можно было разгуляться. Но акционеры против. Что делать? Форд зарегистрировал независимую компанию Henry Ford and Son, сокращенно – Fordson. До первых поставок в СССР было еще 7 лет.
Часто говорят о том, что СССР по сложившейся практике просто «скоммуниздил» трактор Fordson F и начал его строить на заводе «Красный Путиловец». Даже ходят байки о том, что якобы советские инженеры тайком разобрали шесть американских тракторов, замерили их детали, вывели какие-то средние арифметические величины и запустили это всё в производство. Как вы уже догадались, всё было не так.
В 1924-м было создано акционерное общество Амторг (англ. Amtorg Trading Corporation). Именно Амторг сыграл ключевую роль в появлении Фордзонов в СССР. Во-первых, через него можно было работать с предпринимателями, к которым относился и Форд. А во-вторых, Амторг решил огромную проблему Советского Союза: нехватку валюты на покупку иностранной техники. В 1924 году организация смогла выбить у американцев кредит на американскую же технику. Сумма по тем деньгам впечатляющая: 2,5 миллиона долларов. И почти все они попали в карман Генри Форда.
Импорт и производство в СССР
Хронологию импорта и налаживания своего производства Фордзонов в СССР разделить трудно. Данных о точном количестве и времени поставок тракторов из США нет, как нет и точной информации о том, как менялось советское производство по годам. Но попробуем взять достоверные цифры и построить таймлайн, максимально приближенный к истине.
Первые Фордзоны были куплены в Америке в 1923 году. Эти машины попали не на поля крестьян, а на «Красный Путиловец»: их разбирали и знакомились с конструкцией для подготовки будущего производства.
В 1924 году практически полностью из американских комплектующих были выпущены первые советские «Фордзоны Путиловцы». Количество, прямо скажем, не впечатляет – всего 74 штуки. Увеличить количество выпускаемых машин можно было двумя путями: модернизацией производства и скорейшим переходом на отечественные комплектующие. Процесс долгий, поэтому на фоне реконструкции завода импорт американских тракторов не прекращался.
В 1925 году в СССР ввезли ещё 12 тысяч «Фордзонов», а «Красный Путиловец» в этом же году смог выпустить всего 422 трактора. Разумеется, в это время советские тракторы собирали из американских деталей: выпуск своих ещё не был налажен в достаточном объёме. Но процесс «локализации» уже шёл полным ходом. Появлялось всё больше своих деталей, но импорт запчастей из Америки тоже продолжался. Как и импорт готовых тракторов: к 1926 году их было ввезено уже около 20 тысяч штук.
Данных о количестве импортированных и произведённых тракторов за 1926-1928 годы нет, но установлено, что к концу 1927 года было выпущено всего около 1 100 «Фордзонов Путиловцев», а к осени 1928 года – около 2 300 штук. Скорее всего, к осени 1928 года поставки запчастей из США практически сошли на нет: в этот период масштабы выпуска сильно сократились из-за нехватки комплектующих.
Зато именно в этом же 1928 году началась полная реконструкция производства. В неё вложили в общей сложности около 90 миллионов рублей, из них в новые тракторные цеха – 12 миллионов. В результате в 1931 году, когда модернизация производства была закончена, из ворот завода вышли 12 тысяч «путиловцев». Правда, в 1932-м выпуск завершили: к тому времени уже два года работал Сталинградский тракторный завод, который строил более мощные и подходящие советскому народному хозяйству СТЗ-15/30.
Почему проект так быстро сдулся?
На то есть как минимум три причины. Во-первых, Форду очень не нравилось продавать тракторы в кредит. А Советскому Союзу не нравилось отдавать ему деньги.
Во-вторых, Fordson F был хорош только невысокой стоимостью. Больше ничего хорошего в нём не было. По крайней мере, для СССР. Обслуживать его было сложно, запчастей постоянно не хватало. Керосина для тракторов тоже было мало – у нас привыкли всё заправлять лигроином, а Фордзону он не подходил. Да и в остальном трактор был рассчитан на фермера-частника, который пашет не так уж и много и машину бережёт.
У нас всё было ровно наоборот: только к 1927 году удалось восстановить довоенные масштабы посевных зерновых площадей. Пахали очень много, работали в несколько смен, а «фордзон» этого пережить не мог. Да и техническая грамотность трактористов того времени была похожа на техническую грамотность многих сегодняшних водителей, а именно – «никакой». Кроме того, трактор был маломощным и слишком лёгким. Лошадь-то он немного превосходил, но сдыхал ещё быстрее. Советским аграриям хотелось чего-нибудь потяжелее и помощнее. Например, International Harvester McCormick Deering 15-30, который потом обрусел и стал у нас называться СТЗ-15/30.
В-третьих, компания Fordson потихоньку помирала у себя на родине. Выяснилось, что эти тракторы нужны в основном в Великобритании, а не в США (там во всю процветали Caterpillar, John Deere и уже упомянутый International Harvester), так что Генри Форду пришлось производство в Штатах свернуть и наладить его в Ирландии. С запчастями в СССР стало ещё хуже. В общем, по целой совокупности причин уже к началу 30-х годов «Фордзон-Путиловец» отжил своё.
Наш, советский!
Интересно, а как же менялся трактор за время выпуска? Да никак не менялся. Понятно, что первые тракторы – это обычные Fordson F, собранные в СССР из американских деталей процентов на 90, а может, и больше (всего в Фордзоне было около 700 деталей). «Путиловцы» 1932 года собраны полностью из советских деталей. Никаких конструктивных отличий между ними нет за исключением некоторых мелочей. Например, интерес вызывает верхний бачок радиатора, отлитый из чугуна. Ранние тракторы имели на нём надпись Fordson – их отливали в Америке. Потом одно время выпускали тракторы, у которых на бачке не было вообще никакой надписи. И вместе с тем существуют исторические фотографии, на которых бачок украшен надписью «Красный Путиловец» и эмблемой со звездой и лучами. Скорее всего, это тракторы последних лет выпуска. Возможно, это некие «образцовые» тракторы, которые готовили для выставок или для съёмки. В любом случае их очень мало. А слово «Fordson» на бачке радиатора не говорит о том, что трактор непременно ввезён из Америки – такие делали и на «Красном Путиловце». Кстати, на советском заводе трактор приобрёл и своё прозвище «Фёдор Петрович». Это имя звучало патриотичнее и было идеологически выдержаннее «Фордзона Путиловца», но широкого распространения так и не получило.
Стоит сказать пару слов о задних крыльях. Иногда говорят, что у «путиловца» их не было. Это не так. Возможно, на часть тракторов их не ставили, но старые фотографии не оставляют сомнений в том, что на заводе их выпускали однозначно. Ну а если трактор приходил с завода без крыльев, их старались сделать самостоятельно: открытые металлические колёса представляли собой опасность. В первую очередь – для рук, которые просто некуда деть, сидя в седле «путиловца».
В остальном конструкция, как я уже говорил, не менялась никогда, и вовсе не потому что была удачной. Самое удачное тут – это безрамный остов, который стал классическим для тракторов многих десятилетий. Такая конструкция предполагает объединение в один элемент картера двигателя, муфты сцепления, коробки передач и заднего моста. И всё это в сборе и было рамой для трактора. Точнее, почти всем трактором, потому что кроме топливного бака, колёс, крыльев и сиденья в нём больше ничего нет.
А вот вопросы к мотору есть. По традиции того времени, Форд не сильно беспокоился о системе смазки. Она тут центробежная, то есть масло разбрызгивается движущимися деталями кривошипно-шатунного механизма. В легковой машине такой фокус проходил, но в тракторе смазка разбрызгиванием работала плохо. Мотор легко перегревался, а случае сильного перегрева ремонтировать его было непросто. Особенно в богом забытых уголках страны (а в СССР с богом вообще была напряжёнка). Если вспомнить, что обычных вкладышей коленвала тут нет (есть только баббитовые), то становится очевидным, что ремонт получался не только сложной, но и неизбежно частой операцией.
О первом советском тракторе
Колесный пахотный трактор СТЗ-15/30, иногда обозначаемый также, как СТЗ-1, стал первым отечественным трактором, выпускавшимся массово на конвейере. Его появление можно считать таким же важным событием в истории индустриализации страны, как освоение производства автомобилей ГАЗ на Горьковском автозаводе.
В 1926 году Высший Совет народного хозяйства СССР принял решение о строительстве первого в стране тракторного завода в Сталинграде. Место выбрали в 14 километрах от центра города, и 12 июля 1926 года состоялась церемония закладки завода. Сталинградский тракторный входил в число первых промышленных объектов, возводившихся по планам ускоренной индустриализации СССР, принятым в конце 1920-х годов. В том же 1926 году ушел из жизни видный деятель партии большевиков и Советского государства Ф. Э. Дзержинский. В память о Феликсе Эдмундовиче, жители Сталинграда ходатайствовали перед ЦИК СССР о присвоении строящемуся заводу его имени. Перед центральной проходной завода в 1932 году установлен памятник Дзержинскому.
Нет ничего удивительного в том, что в 20-е годы в стране еще не был накоплен собственный опыт проектирования недорогих массовых тракторов и, главное, создания технологии их крупносерийного выпуска. Поэтому первый трактор, как и многие другие машины тех лет, приобрели в США. Проектировала Сталинградский тракторный завод фирма Albert Kahn Inc., основанная знаменитым американским архитектором Альбертом Каном. А конструкцию трактора позаимствовали у компании Mc Cormic, которая, кстати, успешно действует и в наши дни, предлагая современную сельскохозяйственную технику на рынке России XXI века. По результатам испытаний различных зарубежных тракторов, проведенных в Советском Союзе летом 1926 года, лучшей моделью был признан легкий Mc Cormic Deering 10/20. Его и рекомендовали в качестве прототипа первого сталинградского трактора. Но советские инженеры вовремя выдвинули идею, что для нашей страны нужна более мощная модель трактора, обладающая запасом прочности и надежности, увеличенным моторесурсом в тяжелых условиях эксплуатации. В результате, к серийному производству в Сталинграде приняли более мощный и тяжелый трактор из модельного ряда той же компании Mc Cormic International 15/30. У советской версии этого трактора остался американский цифровой индекс через дробь.
Первый трактор СТЗ-15/30 сошел с конвейера новенького завода в Сталинграде 17 июня 1930 года в 15 часов. Меньше, чем через два года, 20 апреля 1932 года завод вышел на свою проектную мощность. С конвейера сходило 144 трактора в сутки. Между тем, в 1931 году выпуск точно таких же тракторов был освоен на Харьковском тракторном заводе с индексом СХТЗ-15/30. Согласно технической документации, первые СТЗ и СХТЗ предназначались для выполнения работы с двухкорпусными, трехкорпусными плугами и другими сельскохозяйственными машинами общего назначения, в том числе с приводом от вала отбора мощности, а также для приведения в действие стационарных машин.
Как и большинство пахотных тракторов того периода, СТЗ-15/30 был настоящей железной машиной, у которой даже штурвал рулевого колеса и седло тракториста - стальные штампованные. И колесные обода тоже стальные, голые, без каких-либо шин. На задних ведущих колесах к ободам привинчены мощные треугольные шипы грунтозацепов, или как их еще называют, почвозацепов. Трактор не предназначался для езды по дорогам с твердым покрытием, а на пашне 30-х годов шины еще казались излишеством, да и исключалась необходимость освоения выпуска сложных и недешевых резино-технических изделий.
Карбюраторный четырехтактный 4-цилиндровый двигатель работал, как и у других тракторов 20-30-х годов, на керосине. Он развивал мощность 30 л.с. (22 кВт). Тракторист оперировал трехскоростной коробкой передач. В результате, машина развивала скорость в диапазоне от 3,5 до 7,4 км/ч., а максимальное тяговое усилие на крюке достигало 15 л.с. (11 кВт).
Первый трактор встающей на ноги индустрии воплощал в себе простые, удобные в производстве и эксплуатации технические решения. Компоновка трактора СТЗ-15/30 была классическая, основание рамное. Литая чугунная рама трактора совмещалась с масляной ванной трансмиссии. Для повышения надежности и ресурса двигателя применялись масляный насос (передовое решение по сравнению с еще встречавшейся тогда смазкой подшипников и трущихся пар разбрызгиванием) и фильтр в системе смазки, масляный воздухоочиститель в системе питания. Система зажигания высокого напряжения работала от магнето, как у многих автомобильных и мотоциклетных моторов 30-х.
Наряду с тракторами «Фордзон-Путиловец» и более легким «Универсалом», СТЗ-15/30 активно входил в хозяйственную жизнь советской деревни. Железного коня бок-о-бок с колхозниками осваивали колхозницы. Вот воспоминания жителей сел Подосиновец и Яхреньга Подосиновского района, в 30-е годы входившего в состав Архангельской, а в наши дни находящегося в Кировской области:
Первый трактор «Фордзон-Путиловец» появился в районе в Щеткинском сельсовете в апреле 1928 года, а в начале весны 1930 года пришли пять импортных гусеничных тракторов с плугами. К 1936 году постепенно увеличились урожаи зерновых культур, необходима была новая техника. Василий Платонович Микуров основал первую Щеткинскую МТС (машинно-тракторную станцию), позже, 1 июля 1936 года, появилась Утмановская МТС под руководством Артемия Зиновьевича Ванеева. В Яхреньгском сельсовете тракторы появились в 1937 году, многие видели их в первый раз. Старожилы помнят старика Иннокентия, который называл трактор ХТЗ «нечистой силой» и боялся его. Было 4 трактора, в войну один забрали на фронт. Осталось 3 трактора на 7 колхозов. Одна из бригад состояла из женщин-трактористок.
Когда началась Великая Отечественная война на трактор сели женщины. Мария Николаевна Нагаева, родившася в 1922 году, воспоминает: «В 18 лет председатель вызвал в контору и заявил о том, чтобы шла на фронт или ехала учиться на механика». Мария Николаевна уехала учиться в Нолинск. Через 10 месяцев в мае 1942 г. вернулась домой в деревню Головино. Трактористов не хватало и она стала бригадиром женской бригады. Проработала на тракторе ХТЗ-15/30 до 1949 года. Затем перешла работать в животноводство. Александра Ивановна Поникаровская (1931 г.р.) из деревни Головино проработала 11 лет трактористкой. Ее односельчанка Лидия Степановна Нагаева (1929 г.р.) водила по колхозным полям трактор с 1950 по 1954 годы.
Во время войны, несмотря на трудности, вносились удобрения и вырастала хорошая рожь. Крестьяне с грустью вспоминают 1947 год. Он был самым неурожайным. Чтобы выжить сеяли ячмень и ели картошку. Трактора не успевали обслуживать все колхозы, поэтому приходилось рано вставать, чтобы засеять большие площади земли. Дорог не было и приходилось преодолевать километры с помощью срубленных деревьев и подсунутых под колеса палок. Трактор заводился вручную, причем очень долго, и колхозники придумали новую расшифровку абривиатуры ХТЗ: «хрен трактор заведешь». После войны стали возвращаться мужчины, которые сели за трактор. Сломанные детали приходилось везти верхом на лошади на ремонт в Утмановскую МТС. Позже появились местные кузницы. В 1950 году Виталий Поникаровский пригнал первый дизельный трактор. Старые колесники стали не нужны, так как дизельные появились в достаточном количестве. Трактор ХТЗ-15/30 на котором ездил Степан Куковеров, был брошен на краю деревни. Все, что можно было снять с трактора за 25 лет, сняли. В 1983 или 1984 году председатель колхоза «Маяк» Яхреньгского сельсовета Н.В. Толоконцев решил восстановить заслуженную машину. По всей соседней Вологодской области и Подосиновскому району Кировской области механизаторы собирали детали к трактору. После завершения сборки возрожденный колесник ХТЗ-15/30 был поставлен на постамент в селе Яхреньга, как память о первых тракторах Советского Союза.
Читайте также: