Что живых коней победила стальная конница

Обновлено: 18.05.2024

Вот она, суровая жестокость,
Где весь смысл страдания людей!
Режет серп тяжёлые колосья,
Как под горло режут лебедей.

Наше поле издавна знакомо
С августовской дрожью поутру.
Перевязана в снопы солома,
Каждый сноп лежит, как жёлтый труп.

На телегах, как на катафалках,
Их везут в могильный склеп – овин.
Словно дьякон, на кобылу гаркнув,
Чтит возница погребальный чин.

А потом их бережно, без злости,
Головами стелют по земле
И цепами маленькие кости
Выбивают из худых телес.

Никому и в голову не встанет,
Что солома – это тоже плоть.
Людоедке-мельнице – зубами
В рот суют те кости обмолоть.

И, из мелева заквашивая тесто,
Выпекают груды вкусных яств…
Вот тогда-то входит яд белёсый
В жбан желудка яйца злобы класть.

Все побои ржи в припек окрасив,
Грубость жнущих сжав в духмяный сок,
Он вкушающим соломенное мясо
Отравляет жернова кишок.

И свистят по всей стране, как осень,
Шарлатан, убийца и злодей…
Оттого что режет серп колосья,
Как под горло режут лебедей.

Анализ стихотворения Есенина «Песнь о хлебе»

Стихотворение относится к позднему творчеству Есенина, точная дата его написания неизвестна. По мнению большинства исследователей, произведение создано в районе 1920-21 гг. В нем отразилось беспокойство поэта о судьбе крестьянского мира. Обусловлено оно было изменениями, пришедшими в русскую деревню вместе с большевистской властью. Важнейшим мотивом для Есенина становится борьба железного с живым. Встретить его можно не только в «Песне о хлебе». Наиболее известный пример – «Сорокоуст». В нем описывается эпизод погони жеребенка за поездом. Из этой сцены поэт делает неутешительный для себя вывод:
Милый, милый, смешной дуралей,
Ну куда он, куда он гонится?
Неужель он не знает, что живых коней
Победила стальная конница?

По убеждению Есенина, уничтожение крестьянского мира с его древними традициями может стать причиной масштабной катастрофы. В «Песне о хлебе» поэт упоминает первые ее признаки: убийц, шарлатанов и злодеев, распространившихся по всей стране.

Существует версия, что в стихотворении нашла отражение внутренняя борьба Сергея Александровича. Он переехал из родного села Константиново Рязанской губернии в Москву, не достигнув совершеннолетия. Естественно, большой город оказал сильнейшее влияние на состояние его души. В течение нескольких лет поэт пытался бороться с урбанистическим воздействием. При этом Есенина часто тянуло в деревню, где становилось легче, отдыхала душа. В итоге город победил. Триумф его Сергей Александрович признал. Так и появилась в стихотворении тема торжества нового городского уклада над традиционным деревенским.

Стихотворение отличается яркими сравнениями. Есенин пишет о процессе получения хлеба так, как вегетарианец мог бы писать о животных, страдающих от любителей поесть мясо, поносить кожаные и меховые изделия. Снопы сопоставляются с трупами, телеги – с катафалками, овин – с могильным склепом. Мельницу поэт называет людоедкой. Два раза повторяется самое сильное в произведении сравнение – резку серпом тяжелых колосьев автор отождествляет с убийством лебедей путем перерезания им горла. Есть мнение, что появление образов, тесно связанных со смертью, объясняется реакцией Есенина на Октябрьскую революцию и последовавшую за ней Гражданскую войну – кровавую, жестокую, братоубийственную, на момент написания стихотворения длившуюся уже около трех-четырех лет.

Сорокоуст

Трубит, трубит погибельный рог!
Как же быть, как же быть теперь нам
На измызганных ляжках дорог?
Вы, любители песенных блох,
Не хотите ль
Полно кротостью мордищ праздниться,
Любо ль, не любо ль — знай бери.
Хорошо, когда сумерки дразнятся
И всыпают нам в толстые задницы
Окровавленный веник зари.
Скоро заморозь известью выбелит
Тот поселок и эти луга.
Никуда вам не скрыться от гибели,
Никуда не уйти от врага.
Вот он, вот он с железным брюхом,
Тянет к глоткам равнин пятерню,
Водит старая мельница ухом,
Навострив мукомольный нюх,
И дворовый молчальник бык,
Что весь мозг свой на телок пролил,
Вытирая о прясло язык,
Почуял беду над полем.

Ах, не с того ли за селом
Так плачет жалостно гармоника:
Таля-ля-ля, тили-ли-гом
Висит над белым подоконником.
И желтый ветер осенницы
Не потому ль, синь рябью тронув,
Как будто бы с коней скребницей,
Очесывает листья с кленов.
Идет, идет он, страшный вестник,
Пятой громоздкой чащи ломит.
И все сильней тоскуют песни
Под лягушиный писк в соломе.
О, электрический восход,
Ремней и труб глухая хватка,
Се изб древенчатый живот
Трясет стальная лихорадка!

Видели ли вы,
Как бежит по степям,
В туманах озерных кроясь,
Железной ноздрей храпя,
На лапах чугунных поезд?
А за ним
По большой траве,
Как на празднике отчаянных гонок,
Тонкие ноги закидывая к голове,
Скачет красногривый жеребенок?
Милый, милый, смешной дуралей,
Ну куда он, куда он гонится?
Неужель он не знает, что живых коней
Победила стальная конница?
Неужель он не знает, что в полях бессиянных
Той поры не вернет его бег,
Когда пару красивых степных россиянок
Отдавал за коня печенег?
По-иному судьба на торгах перекрасила
Наш разбуженный скрежетом плес,
И за тысчи пудов конской кожи и мяса
Покупают теперь паровоз.

Черт бы взял тебя, скверный гость!
Наша песня с тобой не сживется.
Жаль, что в детстве тебя не пришлось
Утопить, как ведро в колодце.
Хорошо им стоять и смотреть,
Красить рты в жестяных поцелуях, —
Только мне, как псаломщику, петь
Над родимой страной аллилуйя.
Оттого-то в сентябрьскую склень
На сухой и холодный суглинок,
Головой размозжась о плетень,
Облилась кровью ягод рябина.
Оттого-то вросла тужиль
В переборы тальянки звонкой.
И соломой пропахший мужик
Захлебнулся лихой самогонкой.
[1920]

© Это произведение перешло в общественное достояние. Произведение написано автором, умершим более семидесяти лет назад, и опубликовано прижизненно, либо посмертно, но с момента публикации также прошло более семидесяти лет. Оно может свободно использоваться любым лицом без чьего-либо согласия или разрешения и без выплаты авторского вознаграждения.

Мой Есенин. Часть первая. Эпоха умерщвления

Трубит, трубит погибельный рог!
Как же быть, как же быть теперь нам
На измызганных ляжках дорог?

Вы, любители песенных блох,
Не хотите ль пососать у мерина?

Полно кротостью мордищ праздниться,
Любо ль, не любо ль - знай бери.
Хорошо, когда сумерки дразнятся
И всыпают нам в толстые задницы
Окровавленный веник зари.

Скоро заморозь известью выбелит
Тот поселок и эти луга.
Никуда вам не скрыться от гибели,
Никуда не уйти от врага.
Вот он, вот он с железным брюхом,
Тянет к глоткам равнин пятерню,

Водит старая мельница ухом,
Навострив мукомольный нюх.
И дворовый молчальник бык,
Что весь мозг свой на телок пролил,
Вытирая о прясло язык,
Почуял беду над полем.

Видели ли вы,
Как бежит по степям,
В туманах озерных кроясь,
Железной ноздрей храпя,
На лапах чугунных поезд?

А за ним
По большой траве,
Как на празднике отчаянных гонок,
Тонкие ноги закидывая к голове,
Скачет красногривый жеребенок?

Милый, милый, смешной дуралей,
Ну куда он, куда он гонится?
Неужель он не знает, что живых коней
Победила стальная конница?
Неужель он не знает, что в полях бессиянных
Той поры не вернет его бег,
Когда пару красивых степных россиянок
Отдавал за коня печенег?
По-иному судьба на торгах перекрасила
Наш разбуженный скрежетом плес,
И за тысчи пудов конской кожи и мяса
Покупают теперь паровоз.

Черт бы взял тебя, скверный гость!
Наша песня с тобой не сживется.
Жаль, что в детстве тебя не пришлось
Утопить, как ведро в колодце.
Хорошо им стоять и смотреть,
Красить рты в жестяных поцелуях, -
Только мне, как псаломщику, петь
Над родимой страной аллилуйя.
Оттого-то в сентябрьскую склень
На сухой и холодный суглинок,
Головой размозжась о плетень,
Облилась кровью ягод рябина.
Оттого-то вросла тужиль
В переборы тальянки звонкой.
И соломой пропахший мужик
Захлебнулся лихой самогонкой.

Сергей Есенин. Собрание стихотворений. - Москва - Ленинград: Государственное Издательство, 1926. - Т. 2, с. 87 - 90.

С. А. ЕСЕНИН - Е. И. ЛИВШИЦ

11 августа 1920 г. Минеральные Воды

Милая, милая Женя! Ради Бога не подумайте, что мне что-нибудь от Вас нужно, я сам не знаю, почему это я стал вдруг Вам учащенно напоминать о
себе, конечно, разные бывают болезни, но все они проходят. Думаю, что пройдет и это.
Сегодня утром мы из Кисловодска выехали в Баку, и, глядя из окна вагона на эти кавказские пейзажи, внутри сделалось как-то тесно и неловко. Я здесь второй раз в этих местах и абсолютно не понимаю, чем поразили они тех, которые создали в нас образы Терека, Казбека, Дарьяла и вс проч. Признаться, в Рязанской губ. я Кавказом был больше богат, чем здесь. Сейчас у меня зародилась мысль о вредности путешествий для меня. Я не знаю, что было бы со мной, если б случайно мне пришлось объездить весь земной шар? Конечно, если не пистолет юнкера Шмидта, то, во всяком случае, что-нибудь разрушающее чувство земного диапазона. Уж до того на этой планете тесно и скучно. Конечно, есть прыжки для живого, вроде перехода от коня к поезду, но все это только ускорение или выпукление. По намекам это известно все гораздо раньше и богаче. Трогает меня в этом только грусть за уходящее милое родное звериное и незыблемая сила мертвого механического.
Вот Вам наглядный случай из этого. Ехали мы от Тихорецкой на Пятигорск, вдруг слышим крики, выглядываем в окно, и что же? Видим, за паровозом что есть силы скачет маленький жеребенок. Так скачет, что нам сразу стало ясно, что он почему-то вздумал обогнать его. Бежал он очень долго, но под конец стал уставать, и на какой-то станции его поймали. Эпизод для кого-нибудь незначительный, а для меня он говорит очень много. Конь стальной победил коня живого. И этот маленький жеребенок был для меня наглядным дорогим вымирающим образом деревни и ликом Махно. Она и он в революции нашей страшно походят на этого жеребенка, тягательством живой силы с железной.
Простите, милая, еще раз за то, что беспокою Вас. Мне очень грустно сейчас, что история переживает тяжелую эпоху умерщвления личности как живого. Ведь идет совершенно не тот социализм, о котором я думал, а определенный и нарочитый, как какой-нибудь остров Елены, без славы и без мечтаний. Тесно в нем живому, тесно строящему мост в мир невидимый, ибо рубят и взрывают эти мосты из-под ног грядущих поколений. Конечно, кому откроется, тот увидит тогда эти покрытые уже плесенью мосты, но всегда ведь бывает жаль, что если выстроен дом, а в нем не живут, челнок выдолблен, а в нем не плавают.
Вы плавающая и идущая, Женя! Поэтому-то меня и тянет с словами к Вам.
Растите такой, какой я Вас видел и слышал, слушайтесь Фриду, и благо Вам будет, ибо в Фриде доброе живет сознательно, поэтому она такая милая и такая хорошая будет даже в чем-нибудь дурном.
Люб Вас С. Есенин.

1. Е. И. Лившиц. 11 августа 1920 г. (с. 114). — Мариенгоф А. Воспоминания о Есенине. М.: Огонек, 1926, с. 48—49 (три начальных абзаца); Мариенгоф, с. 90—91 (четыре начальных абзаца); в обоих случаях без указания фамилии адресата. Полностью — Есенин 5 (1962), с. 139—141.
Печатается по фотокопии автографа (ИМЛИ). Подлинник хранился у сестры адресата — М. И. Бернштейн. Местонахождение его в настоящее время неизвестно.
Датируется по помете, предваряющей копию текста письма рукой неустановленного лица (РГАЛИ): «Почтовый штемпель: Минер. Воды — вокзал. 11 августа 20 г. На письме даты нет».

2. Я здесь второй раз в этих местах. — М. П. Мурашев вспоминал: «Сергей Есенин, вернувшись из штрафной поездки в качестве санитара в поезде Александры Федоровны (вместо дисциплинарного батальона), сразу приехал ко мне. Февральская революция застала его на Кавказе. » (цит. по статье В. Белоусова «Архив Мурашева». — «Учительская газ.», М., 1965, 2 окт., № 118). Однако это свидетельство мемуариста пока не нашло документального подтверждения.
В одном из стихотворных набросков 1917—1918 гг. поэт упоминает топоним «Аксайские долины» (местечко под Ростовом-на-Дону). Возможно, он связан с не известной пока исследователям поездкой Есенина и З. Н. Райх в сент. 1917 г. в Ростов-на-Дону и на Северный Кавказ.

3. . чем поразили они тех, которые создали в нас образы Терека, Казбека, Дарьяла. — Есенин имеет в виду в первую очередь классиков — А. С. Пушкина (стихотворения «Кавказ», «Обвал», «Монастырь на Казбеке», путевые записки «Путешествие в Арзрум во время похода 1829 года» и др. произведения) и М. Ю. Лермонтова (стихотворения «Дары Терека», «Тамара», поэма «Измаил-Бей» и др.).

4. . пистолет юнкера Шмидта. — Здесь намек на стихотворение Козьмы Пруткова «Юнкер Шмидт», где первая строфа читается так:

Вянет лист. Проходит лето.
Иней серебрится.
Юнкер Шмидт из пистолета
Хочет застрелиться.

(«Полное собрание сочинений Козьмы Пруткова. Изд. 12-е», Пг., 1916, с. 22). Его автором был А. К. Толстой (свидетельство А. М. Жемчужникова из газ. «Санкт-Петербургские ведомости», 1874, 6 февр., см. в кн.: Козьма Прутков. Полное собрание сочинений. М.; Л.: Сов. писатель, 1965, с. 379).

5. . за паровозом ~ скачет маленький жеребенок. ~ Конь стальной победил коня живого. — Ср.:

Милый, милый, смешной дуралей,
Ну куда он, куда он гонится?
Неужель он не знает, что живых коней
Победила стальная конница?

(Из поэмы «Сорокоуст»: наст. изд.,
т. 2, с. 83).

6. . жеребенок был для меня наглядным дорогим вымирающим образом деревни и ликом Махно. — Наступление эры механизации («железного гостя», по выражению Есенина) глубоко волновало поэта. В его творчестве в эти годы появились мотивы скорби по уходящей «деревянной Руси» («Хулиган», «Я последний поэт деревни. », «Мир таинственный, мир мой древний. » и др.). Военный коммунизм, ломка старого деревенского быта, крестьянских традиций вызвали у Есенина на какое-то время чувство протеста и сочувствия стихийным крестьянским выступлениям под руководством А. С. Антонова и др. Но особо его интересовала личность Н. И. Махно. К его образу поэт не раз обращался в своих произведениях — драматической поэме «Страна Негодяев» (наст. изд., т. 3), отрывке «Повстанцы» из поэмы «Гуляй-поле» (наст. изд., т. 2).

7. . идет совершенно не тот социализм, о котором я думал ~ нарочитый. — И в этих размышлениях, и в поэме «Сорокоуст» воплотились впечатления Есенина от увиденного им во время тогдашней поездки по югу России. В «Сорокоусте» есть места, очень близкие комментируемым по своему внутреннему пафосу:

Никуда не уйти от врага.
Вот он, вот он с железным брюхом
Тянет к глоткам равнин пятерню.

Черт бы взял тебя, скверный гость!
Наша песня с тобой не сживется.

Хорошо им стоять и смотреть,
Красить рты в жестяных поцелуях. ,
Только мне, как псаломщику, петь
Над родимой страной «аллилуйя».

(Наст. изд., т. 2, с. 81—83).

Ключевой для поэмы эпизод с жеребенком Есенин наблюдал, как он пишет в данном письме, на пути «от Тихорецкой на Пятигорск». Автограф «Сорокоуста» (ИМЛИ), кроме даты: «Август 20 г.», имеет помету «Кисловодск — Баку». Письмо к Е. Лившиц было опущено на вокзале станции Минеральные Воды (см. об этом текстологический коммент.) после того, как «сегодня утром» Есенин и его спутники «из Кисловодска выехали в Баку» (с. 115 наст. тома). К тому же А. Б. Мариенгоф свидетельствовал, что «Сорокоуст» был написан «в прогоне от Минеральных до Баку» (Восп., 1, 320). Судя по всем этим данным, комментируемое письмо было написано непосредственно перед (или уже во время) работы Есенина
над «Сорокоустом». Оно ярко демонстрирует, какие мысли и чувства владели в тот момент поэтом.

8. . остров Елены, без славы и без мечтаний. — Остров Святой Елены, владение Великобритании в южной части Атлантического океана. В 1815 г. туда был сослан отрекшийся от престола французский император Наполеон I Бонапарт, где и умер в 1821 г.
Не исключено, что промелькнувший здесь образ имеет одним из источников статью Д. С. Мережковского о Наполеоне в ссылке — «Св. Елена» (газ. «Русское слово», М., 1913, 20 сент. (3 окт.), № 217, с. 2-3): в 1912—1913 гг. Есенин читал эту газету регулярно (см. пп. 13 и 18 и коммент. к ним). Ср. также с названием одного из песенников 1910-х гг. («Наполеон на острове св. Елены / Новые песни», М., 1911).

9. Вы плавающая и идущая. — Отзвук православной молитвы («О плавающих и путешествующих <. >Господу помолимся»), возможно, опосредованный названием романа М. А. Кузмина «Плавающие путешествующие» (Пг., 1915).

Есенин С. А. Письмо Лившиц Е. И., 11 августа 1920 г. Минеральные Воды // Есенин С. А. Полное собрание сочинений: В 7 т. — М.: Наука; Голос, 1995—2002. - Т. 6. Письма. — 1999. — С. 114—116.

Другие статьи в литературном дневнике:

30.09.2015. На говне сметану собираете?
29.09.2015. Мой Есенин. Часть третья. Родные мои! Хорошие.
28.09.2015. Мой Есенин. Часть вторая. Больно и тошно
27.09.2015. Мой Есенин. Часть первая. Эпоха умерщвления
26.09.2015. Это был золотой век
25.09.2015. Многие люди называли себя его друзьями
24.09.2015. Погасло дневное светило
23.09.2015. Вот пишу, а слезы душат и капают
22.09.2015. И словно жар - по угольку
18.09.2015. Человеческая жизнь начинается и кончается слезами
17.09.2015. Памяти Юрия Визбора
09.09.2015. Произведение искусства равно своему создателю
08.09.2015. Еще не смерть, а упражненье в смерти
06.09.2015. Вещичка
05.09.2015. Живи по привальному, дверь отворя
04.09.2015. Поэты военной поры. Георг Тракль
03.09.2015. А как на речке был он на Фонтанке
02.09.2015. Не отнимайте у женщин сигареты.
01.09.2015. Арчибальд Арчибальдович, водочки бы мне.

Портал Стихи.ру предоставляет авторам возможность свободной публикации своих литературных произведений в сети Интернет на основании пользовательского договора. Все авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом. Перепечатка произведений возможна только с согласия его автора, к которому вы можете обратиться на его авторской странице. Ответственность за тексты произведений авторы несут самостоятельно на основании правил публикации и российского законодательства. Вы также можете посмотреть более подробную информацию о портале и связаться с администрацией.

Жеребёнок и поезд. С. Есенин. Transl. by Яни Сит

When my heart desires, my legs fly me there, -
and I come to You, like this red-crested foal.

***
The foal and a train.

(translated by Яни Сит - Янина Ситняковская
(Yanina Sitnyakovskaya)

Could you see,
How it runs by steppes,
In foggy lake-land distance hiding,
Snorting by the iron-stone nostrils,
On paws, the cast-iron train?

And, behind it,
Above the tall grass,
Like during holidays of desperate races,
The thin legs throwing to the head,
Jumping he - red-crested foal?

Darling, sweet, funny nincompoop,
Where, where are you seeking to get,
. pursue closely?
Please, really, understand, that
The living horses were overcomed by
The iron nerves' cavalry!

. Doesn't he, really, know,
That in shineless fields
His race can't return such time,
When the pecheneg gave up
Two beautiful steppe Russian women
In exchange for one only horse?

In different way, on market,
. the fate repainted
Our splash, awaken by gnash,
And the price for an engine now -
Thousands of poods
. of horse-flesh and skin.

Видели ли вы,
Как бежит по степям,
В туманах озёрных кроясь,
Железной ноздрей храпя
На лапах чугунных поезд?

А за ним
По большой траве,
Как на празднике отчаянных гонок,
Тонкие ноги закидывая к голове,
Скачет красногривый жеребёнок?

Милый, милый, смешной дуралей,
Ну куда он, куда он гонится?
Неужель он не знает, что живых коней
Победила стальная конница?
Неужель он не знает, что в полях бессиянных

Той поры не вернёт его бег,
Когда пару красивых степных россиянок
Отдавал за коня печенег?
По-иному судьба на торгах перекрасила
Наш разбуженный скрежетом плёс,
И за тысячи пудов конской кожи и мяса
Покупают теперь паровоз.

Сергей Есенин - один из дорогих моему сердцу поэтов! Его стихи звучат намного лучше на родном русском языке.
Из опыта поэта-переводчика Яни Сит

Айседора Дункан пляшет танец страсти на берегу!

Фиолетовым заревом искупался в росе закат,
Айседора Дункан пляшет танец страсти на берегу,
Музы поэзии, любви, эротики не спят,-
Пишут строчки стихов через бессонное *не могу*.

Аккордом счастья ударил по струнам морской прибой,
Женщина белой чайкой упала на живую волну.
Хрупкие звезды в синем хрустале осветили небо собой,-
Голубоглазый, кудрявый Есенин, ангел нежный, на берегу.

Белые крылья чайки и ангела накрыли мокрый песок,-
В страсти сливаясь, два огня сжигают темноту ноч'и!
Показался месяц над хатой, щенячий подав голосок.
Красивая женщина отдавалась безумной, настоящей(?) любви.

Есенинские женщины! 2. Cтихи С. Есенинa

(Порборка материала Яни Сит).

Истоки и Развитие Русской Поэзии

ЧАСТЬ I
Самой любимой и дорогой для поэта была его мама.

Я попрежнему такой же нежный
И мечтаю только лишь о том,
Чтоб скорее от тоски мятежной
Воротиться в низенький наш дом.
(Отрывок из поэмы *Письмо к матери*)

Анна Изряднова - первая возлюбленная поэта. Ему было тогда всего лишь 17 лет. В этом (гражданском) браке у Есенина родился сын.

Весной 1917 года два бездомных поэта - Сергей Есенин и Алексей Ганин ночевали в редакции газеты "Дело народа" и сдружились с машинисткой Зиной Райх. Она поехала с ними на параходе в Соловки. Поездку оплатила Зинаида, - у поэтов денег не было. После поездки в Соловки Сергей и Зинаида обвенчались. Зинаида Райх - революционерка, друг Мейерхольда, влюбилась в Есенина, была его женой, родила ему дочку Танюшу! Вышла замуж за Мейерхольда после разрыва с поэтом. (я перепроверила факты по книгам. ). Вот диалог между Есениным и Мейерхольдом:

- Знаешь, Серёжа, я ведь в твою жену влюблён, если поженимся, сердиться на меня не будешь?
- Возьми её, сделай милость. По гроб благодарен буду,-
ответил Есенин, кривляясь и поклонившись Мейерхольду.

. Получается так, что Райх сама ушла от Есенина, потому что Айседору Сергей встретил в 1921 году, через год после разлуки с Зинаидой. Зинаида стала актрисой знаменитого театра Мейерхольда. Зинаида Райх написала письмо Сталину, с просьбой честно рассказать о смерти Сергея Есенина. Через год, в 1937, была убита варварской смертью, зарезана..; впрочем, смерть самого Сергея Есенина - это преступление века. Его голова была прострелена. кто-то стремился выдать убийство за самоубийство. ; поэта нашли повешенным возле печи, а рана на лбу обуглилась от температуры печи, так как лицо его прикасалось к ней. Это случилось в сталинские времена.

Именно после трёхгодичного романа с Райх, в одном из московских особняков, в 1921 году, Есенин повстречал танцовщицу Айседору Дункан, которая была приглашена в Москву советским правительством, чтобы создать свою студию. Айседора была на 17 лет старше Сергея Есенина. Любила его безумно, страдала, переживала, когда поэт много пил; полтора года мучительной семейной жизни подорвали силы и здоровье обоих. Айседора превратилась в пожилую отяжелевшую женщину с красным некрасивым лицом (по воспоминаниям Горького). Однажды в Германии, разыскивая мужа в течение трёх дней, она нашла его в кабаке; он скрывался от Айседоры с поэтом Кусиковым. Ворвавшись в кабак в красном хитоне, с хлыстом, она перебила там посуду. Есенин прятался от неё в коридоре. Айседора погибла в 1938 году в Ницце, длинный шатф танцовщицы намотался на ось автомобиля и мгновенно удушил её.

Возможно, что и на внучке Льва Толстого, Софье Андреевне, поэт женился тоже из-за любви. Не разведясь с Айседорой Дункан, он (Есенин) увёл Софью у своего приятеля - прозаика Бориса Пильника. Брак продлился меньше года, с месячным пребыванием Есенина в психушке доктора Ганнушкина. Софья любила Есенина! Она рассказывала, что постоянно у них в доме гостили какие-то типы, пьяные и грязные. Они спали на тахте, или кроватях, ели и пили и пользовались деньгами Есенина. Зато у Сони не было новых башмачков, ботков, ничего нового, всё старое, сносившееся. Вернувшись из психушки, Есенин заехал к Софье, чтобы забрать свои вещи; и прямо оттуда отправился в Ленинград, где через несколько дней его найдут повешенным в номере гостиницы "Англетер". Софья Толстая, последняя возлюбленная Есенина, посвятила жизнь созданию двух музеев -своего мужа и своего великого дедушки. ушла из жизни в 1957.
По материалам книг и газет. Яни Сит

Избранные стихи Сергея Есенина

***
Песнь о собаке
Сергей Есенин

Утром в ржаном закуте,
Где златятся рогожи в ряд,
Семерых ощенила сука,
Рыжих семерых щенят.

До вечера она их ласкала,
Причёсывала языком,
И струился снежок подталый
Под тёплым её животом.

А вечером, когда куры
Обсиживают шесток,
Вышел хозяин хмырый,
Семерых всех поклал в мешок.

По сугробам она бежала,
Поспевая за ним бежать.
И так долго, долго дрожала
Воды незамерзшей гладь.

А когда чуть плелась обратно,
Слизывая пот с боков,
Показался ей месяц над хатой
Одним из её щенков.

В синюю высь звонко
Глядела она, скуля,
А месяц скользил тонкий
И скрывался за холм в полях.

И глухо, как от подачки,
Когда бросят ей камень в смех,
Покатились глаза собачьи
Золотыми звездами в снег.

Мы теперь уходим понемногу
Сергей Есенин

Мы теперь уходим понемногу
В ту страну, где тишь и благодать.
Может быть, и скоро мне в дорогу
Бренные пожитки собирать.

Милые берёзовые чащи!
Ты, земля! И вы, равнин пески!
Перед этим сонмом уходящим
Я не в силах скрыть своей тоски.

Слишком я любил на этом свете
Всё, что душу облекает в плоть.
Мир осинам, что, раскинув ветви,
Загляделись в розовую водь!

Много дум я в тишине продумал,
Много песен про себя сложил,
И на этой на земле угрюмой
Счастлив тем, что я дышал и жил.

Счастлив тем, что целовал я женщин,
Мял цветы, валялся на траве
И зверьё, как братьев наших меньших,
Никогда не бил по голове.

Знаю я, что не цветут там чащи,
Не звенит лебяжьей шеей рожь.
Оттого пред сонмом уходящих
Я всегда испытываю дрожь.

Знаю я, что в той стране не будет
Этих нив, златящихся во мгле.
Оттого и дороги мне люди,
Что живут со мною на земле.

Жеребёнок и поезд. Из Сорокоуста.
Сергей Есенин

Отговорила роща золотая
Сергей Есенин

Отговорила роща золотая
Берёзовым, весёлым языком,
И журавли, печально пролетая,
Уж не жалеют больше ни о ком.

Кого жалеть? Ведь каждый в мире странник -
Пройдёт, зайдёт и вновь оставит дом.
О всех ушедших грезит конопляник
С широким месяцем над голубым прудом.

Стою один среди равнины голой,
А журавлей относит ветер вдаль.
Я полон дум о юности весёлой,
Но ничего в прошедшем мне не жаль.

Не жаль мне лет, растраченных напрасно,
Не жаль души сиреневую цветь.
В саду горит костёр рябины красной,
Но никого не может он согреть.

Не обгорят рябиновые кисти,
От желтизны не пропадёт трава.
Как дерево роняет тихо листья,
Так я роняю грустные слова.

И если время, ветром разметая,
Сгребёт их все в один ненужный ком.
Скажите так. что роща золотая
Отговорила милым языком.

О пашни, пашни, пашни
Сергей Есенин

О пашни, пашни, пашни,
Коломенская грусть,
На сердце день вчерашний,
А в сердце светит Русь.

Как птицы, свищут версты
Из-под копыт коня.
И брызжет солнце горстью
Свой дождик на меня.

О край разливов грозных
И тихих вешних сил,
Здесь по заре и звездам
Я школу проходил.

И мыслил, и читал я
По Библии ветров,
И пас со мной Исайа
Моих златых коров.

До свиданья, друг мой, до свиданья
Сергей Есенин

До свиданья, друг мой, до свиданья.
Милый мой, ты у меня в груди.
Предназначенное расставанье
Обещает встречу впереди.

До свиданья, друг мой, без руки и слова,
Не грусти и не печаль бровей, -
В этой жизни умирать не ново,
Но и жить, конечно, не новей.

Портал Стихи.ру предоставляет авторам возможность свободной публикации своих литературных произведений в сети Интернет на основании пользовательского договора. Все авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом. Перепечатка произведений возможна только с согласия его автора, к которому вы можете обратиться на его авторской странице. Ответственность за тексты произведений авторы несут самостоятельно на основании правил публикации и законодательства Российской Федерации. Данные пользователей обрабатываются на основании Политики обработки персональных данных. Вы также можете посмотреть более подробную информацию о портале и связаться с администрацией.

«Сорокоуст» С. Есенин

Трубит, трубит погибельный рог!
Как же быть, как же быть теперь нам
На измызганных ляжках дорог?
Вы, любители песенных блох,
Не хотите ль……

Полно кротостью мордищ праздниться,
Любо ль, не любо ль – знай бери.
Хорошо, когда сумерки дразнятся
И всыпают нам в толстые задницы
Окровавленный веник зари.

Видели ли вы,
Как бежит по степям,
В туманах озерных кроясь,
Железной ноздрей храпя,
На лапах чугунных поезд?

Черт бы взял тебя, скверный гость!
Наша песня с тобой не сживется.
Жаль, что в детстве тебя не пришлось
Утопить, как ведро в колодце.
Хорошо им стоять и смотреть,
Красить рты в жестяных поцелуях, –
Только мне, как псаломщику, петь
Над родимой страной аллилуйя.
Оттого-то в сентябрьскую склень
На сухой и холодный суглинок,
Головой размозжась о плетень,
Облилась кровью ягод рябина.
Оттого-то вросла тужиль
В переборы тальянки звонкой.
И соломой пропахший мужик
Захлебнулся лихой самогонкой.

Анализ стихотворения Есенина «Сорокоуст»

Известный стихотворный текст 1920 г. часто попадает в поле зрения исследователей как произведение, предопределившее важные тенденции развития русской литературы XX в. Вошел в историю трогательный образ жеребенка, пытающегося состязаться в скорости с поездом. Гонка служит выражением противостояния коней живого и железного, конфликта природного мира и человеческого общества, которое избрало путь, отдаляющий людей от естественного начала.

Танатологическая тема задана заглавием поэмы и поддерживается многочисленными реминисценциями из библейского Апокалипсиса. Тревожный голос «погибельного рога», указанный в зачине, напоминает звучание страшного оркестра из семи труб, насылающего несчастья на землю и возвещающего о конце света. Образ поезда наделяется чертами апокалипсического зверя, который издает громкий скрежет и устрашающий храп.

Пророческие интонации проявляются начиная с первого эпизода: субъект речи с тревогой и горечью говорит о скором приходе беды. Назван источник опасности – враг «с железным брюхом». Агрессивный и быстрый, он уже наметил цель и готовится к наступлению. Изнеженным завсегдатаям литературных салонов не дано предугадать опасность. Безразличие эстетствующей публики провоцирует эпатажные выпады лирического «я», который в гневе обещает обществу окровавленную зарю. Гибель предчувствуют только те, кто привык жить по законам природы.

Зловещая атмосфера определяет характер деревенского пейзажа, представленного во второй части: жалостливый плач гармоники, вихри листопада, тоскливый аккомпанемент народных песен, лягушачий писк. Важным элементом картины является образ клена, с которого ветер счесывает листву. В образной системе Есенина он ассоциируется с обликом человека: в стихотворении «Я покинул родимый дом…» старый клен схож с головой лирического героя. Включая эту деталь в общую зарисовку, автор поэмы сообщает о принадлежности субъекта речи трагической доле русской деревни.

Центральное место третьей главки отведено эпизоду неравного состязания, упомянутого выше. За серией риторических вопросов следует философский вывод: система ценностей определяется временем, и каждая эпоха перекраивает их по-своему.

В четвертой части четко определена роль героя: он пророк и псаломщик, справляющий поминальную службу по гибнущей родине. Поэма завершается короткими фрагментами из деревенской жизни, в которых диссонансные ноты достигают кульминации. Мотив крови возвращает читателя к теме возмездия, обозначенной зачином, а финальный образ мужика-пьяницы символизирует безнадежность будущего крестьянского мира.

Читайте также: