Лабунский зима стальных метелей

Обновлено: 08.05.2024

ну если афтырь во второй же строке называет свою стран "страной рабов и господ" да ещё и с эпитетом ЭТО ЖЕ ПРАВДА ! то это многое говорит как о нем самом, так и о его "произведении"
нечитаемо

Бред полный, такое ощущение, что этот писака ни когда не учил историю. Особенно взбесила вот эта фраза: — Маннергейм не собирался переходить старую границу СССР. Ему чужого было не надо, он воевал за свои земли. За какие свои земли он воевал? С каких пор это Карелия стала Финской территорией, и где же они остановились на старой границе. с каких это пор Олонец и Петразоводск входили в Финляндию. Даже Выборг подарили Финляндии вместе с Выборгской губернией в 1811 году после вхождения Финляндии в Российскую империю. Почитайте "клятву меча" Маннергейма 1918 и 1941 года, там он подробно описывает, где они должны были остановиться. Ну а про подвиги финских егерей и говорить не чего, чего стоит расстрел русского населения Выборга в 1918 году или лагеря для русского гражданского населения в Петрозаводске, где смертность от голода была даже выше чем в немецких, Финские войска во главе с Маннергеймом просто занимались геноцидом русских на территории Карелии. Ну а переправа через Ладогу на барже в Шлиссельбург это вообще вверх фантастики, так же как и уничтожение 2 полков СС толпой зэков, короче бред сивой кобылы.

Иногда нынешних авторов противопоставляют прежним. Так зря.

Конецкий и Лабунский в цитатах…

«Господи, хлеб и вино — тело и кровь твое, но тебе ведь и в голову не могло прийти, что вместо хлеба можно питаться лепешками из кофейной гущи и вымоченной горчицы. Господи, я не знаю, сколько часов умирал ты на кресте под безжалостным солнцем в облаке зеленых мух, но если ты думаешь, что умирать от голода и вшей в промерзшем тряпье, валяясь рядом с трупом любимой тети, веселее, то прости, но я не смогу согласиться с тобой. Господи, я не кощунствую! Раны от гвоздей гноились и воняли, и смрадно дышали рядом с тобой распятые разбойники, но знаешь ли ты, что такое, когда газы исходят у тебя изо рта, потому что столярный клей застрял в кишках?»

«Вот и квартира, дверь открыта. На полу тело, судя по волосам – соседка. Прохожу в нашу бывшую комнату, нет консервов, нашли баночки люди добрые. Вот сейчас мы поживем жизнью народа – холодно, голодно и патрули вокруг. И машина без бензина. А не навестить ли мне старичка Локтева? Вот у кого все всегда в шоколаде. На обмен у нас есть автомат с двумя дисками - не так уж плохо. На канистру бензина потянет?
Пошли насквозь через дома-колодцы, через черные лестницы и полуподвалы. Нам, главное, на улицу выходить не стоило. Питерская улица просматривается насквозь.
Добрались до дома старичка-мошенника, одна половина рухнула. Либо бомба, либо снаряд. Но его квартира цела, и даже дверь закрыта. Соображаем, где второй вход, идем туда. Здесь тоже заперто, но дверь простая, не дубовая. Два удара, вылетела филенка, пошарили в дыре, засов открываем. Заходим.
Из соседнего подъезда крик донесся. Холодало, замерзали люди в обледенелых подъездах. Это не психбольница, всех не перестреляешь. Сами должны умереть. Кто-то просто и тихо; кто-то, совершая героические поступки; кто-то до последнего мига вкалывая на заводе, а когда придет время – тоже умрет.
Кто-то на всем этом жирел, за кусочки хлеба скупал драгоценности, золото, жемчуг, серьги, потом тоже умирал – сводили его вниз к Неве и стреляли, а потом поднимались, ни на кого не глядя, закидывая винтовочки за тощие спины. Кто-то охотился с топором в переулках, ел человечину, торговал человечиной, но тоже все равно умирал…
Не было в этом городе ничего более обыкновенного, чем смерть.
Достала она и старичка Локтева. Спрашивали его о чем-то любопытные люди, и очень хотели услышать ответы. Все пальцы на руках ему перебили, вероятно, вон той кочергой, потом раздробили коленные чашечки, и оставили на полу. А потом пришли крысы.
Не так должны умирать люди…»

Не вижу принципиальной разницы. Понятно, что у людей неприятности… Неуютное место – Ленинград в 1941…

Или вот: «В блокадную зиму у нас был учитель, математик: «Дети, простите меня, я буду объяснять только один раз: у меня нет сил, дети». Он умер у доски, записав на ней каллиграфическим почерком задание.» По этому поводу последняя цитата: «чем выше развитие личности и сознательности, тем большую роль играет в ее жизнедеятельности совесть.»
Это Конецкий. Так и Лабунский о совести где-то что-то написал…

А третьего ноября в атаку на полевые укрепрайоны вермахта пошли свежие части 168 стрелковой дивизии. Не стал генерал-майор Бондарев выделяться, просто совесть ему не позволила в землянке отсиживаться, взял он винтовку и встал в цепь. Боем управлял начальник оперативного отделения Борщев. Только не мог он ничем помочь полкам, снаряды, как хлеб, выделялись по норме, и хватало этой нормы на пятнадцать минут огня перед началом атаки. И все. И он тоже взял винтовку в руки…
Рядом, так же, в общей цепи шли полковники Андреев и Вехин, комдивы 86й и 177й дивизий. Совесть на войне сильно жизнь сокращает…

Фамилии и номера частей, как и положено в фантастике – абсолютно точные.

Только совесть мозгу не помеха. Можно и совесть иметь, и думать уметь. Я твердо уверен, что Конецкий знал, что такое блокада. Я даже допускаю мысль, что он знал с кем СССР воюет. В то время, когда все советские люди на всех фронтах искали «фашистов», война-то шла с нацистами….
А фашисты – они в Италии. Но это не мешает всем придурковатым советским гражданам радоваться победе над «фашизмом». Ну, какой спрос с убогих? Они всю жизнь жили с мантрами: «Ленин и сейчас живее всех живых!». А мантры любого типа мозг убивают.

Лабунский зима стальных метелей

Зима стальных метелей.

Никогда я себя бойцом не считал, привык за долгие годы жизни объективно оценивать реальность. Поэтому, ощутив легкий душевный трепет при виде Анзора, удивлен не был. И так моя фирма полгода лишних на свободе продержалась. Полиция думала, что мы с горцами работаем, а горцы считали, что нас служивые пасут и стригут. Все они ошибались, но до сегодняшнего дня это были их проблемы.

— Здравствуй, дорогой! — радостно выкрикнул я, словно увидел горячо любимого и давно потерянного брата. — Слушай, Анзор, мне компаньон нужен для расширения дела, ты подходишь, только тачку тебе надо поменять. Что ты в этот «Мерседес» вцепился? В Вене двадцать тысяч такси — и все «Мерседесы». Плебейство это.

Анзор опешил. Глаза его сверкнули.

— Приезжай в субботу в автосалон на Васильевской стрелке, возьмем тебе нормальный внедорожник «Ламборджини». А в понедельник поедем на переговоры с колумбийцами. Парней бери немного, но с опытом. Чтобы нам с переговоров живыми уехать. Извини, спешу! В субботу, в десять, сразу начинай покупку оформлять, могу задержаться, деньги в банке снимая. Пока, дружище!

Вот и сроки моей прежней жизни определились. За три дня надо от имущества избавиться, деньги на заграничные счета в надежные банки перевести и сделать Петербургу ручкой. Пусть здесь Анзоры резвятся, а нормальным, простым людям, здесь уже места не осталось. Как, впрочем, и во всей этой стране. Ладно, не до рассуждений, пора развивать кипучую деятельность.

Управился уже к пятнице. В нагрудном кармане — телефон, в нем — электронная подпись и номера счетов. Деловые связи прекращены — все предупреждены, что от дел устал, денег заработал, и намерен жить счастливо, в свое удовольствие. Буду как Лукулл, предаваться нехитрым радостям чревоугодия. Есть вкусно, и спать сладко. Купаться в море и бегать босиком по песку. Наперегонки со стайкой красоток в символических купальниках. Не очень большой. Блондинка, брюнетка и две рыженьких. Прощай, немытая Россия, страна рабов, страна господ! К себе претензий не принимаю — это Тютчев сказал. Да и правда это.

Библиотека и фотоальбомы с любимыми фильмами, музыка и игры — все там же, в телефоне. Сижу перед полупустой сумкой, где кроме носков и трусов, лежат консервы, галеты и пара бутылок с водой.

В субботу, к обеду, Питер вздрогнет. Анзор поймет, что его поимели грубо и цинично, в извращенной форме. И начнет дергаться.

Сначала горцы проверят финскую границу. Потом Прибалтику и Калининград. В Белоруссии у них зацепок нет, там они никто. Батька Лукашенко таких к стенке ставит, и кончает, воплей не слушая. Только и мне там места нет, в стране картофельных драников. Нет там теплого моря…

И нигде меня не найдут. Потому что собрался я пожить пару недель на лоне дикой природы, в Карелии. Забьюсь в пещерку, буду пить ключевую воду, жечь костер до самого неба, слушать музыку и любоваться закатами. И отосплюсь, наконец, за все эти годы.

Анзор либо в горы вернется — баранов пасти, либо для сохранения авторитета начнет здесь метаться, и новые неизбежные проблемы отвлекут его от поисков коварного лжеца и подлого вора, оставившего славного кавказского паренька без шикарного внедорожника. Вот тогда-то я границу и перейду. Есть на этот случай паспорт глухонемого исландца. Десяток жестов мне известны. Путь мой к богатству был достаточно тернист — пора наслаждаться блеском звезд. Пора на площадь Восстания, там меня ждет автобус на Петрозаводск. И никаких паспортов при покупке билета. Закинул сумку на плечо, поправил бейсболку, мне тридцать лет, я богат, повезло мне и родом и племенем, нет границ, и есть много свободного времени.

Из автобуса выскочил на случайной остановке, прямо в ночь. Отошел на двести метров от дороги, и исчезла вся цивилизация. Вот он лес, вечный и загадочный, победивший снега ледникового периода и царящий над всем. Пилят, его пилят — на белую бумагу для ксероксов, на бесчисленные рулоны туалетной бумаги, на желтую упаковочную — а он все стоит. И если завтра все человечество исчезнет — местные муравьи об этом не узнают. И зверушки тоже слезами не обольются. Мы с ними как прямые в разных тетрадках — никогда не пересечемся.

Хоть серпик месяца и подсвечивал мне тропинку, но ночью в Карелии не погуляешь. Камни и корни под ноги лезут, подошвы по мокрой траве скользят. Обошел скопление валунов, протиснулся в неприметную щель, принюхался, в темноте это самый надежный способ разведки, и щелкнул зажигалкой. Фонарика не было, не взял — всего не предусмотришь. Зато было две коробки таблеток сухого спирта. На весь отпуск, так сказать, запасся. Запалил я целых три огонька, стало в моей пещерке светло, тепло и уютно. Мусор собрал у входа, и костерок разжег, как и мечтал. Сижу, на огонь смотрю и думаю — для такой жизни много денег не надо, а счастье — вот оно, рядом, руку протяни и потрогай его, тишина, покой и ни одного человека на три километра рядом, примерно настолько я от шоссе отошел. Если не заблудился, и не шлепал ему параллельно. Так и задремал, прямо у прогоревшего костра.

Утром организм потребовал необходимых процедур. А я еще ночью слышал журчание воды в глубине пещеры. Туда и зашагал на звук. Точно — солнечный свет через второй вход пробивается, над водой радуга переливается, паутинка золотом блестит, красота! Припал к нему, пью, и напиться не могу, протекает сквозь меня вода прямо в вечность, литра два выпил — не меньше. А противоположная проблема тоже требует решений. В родной пещере мне туалет устраивать было не корректно, поэтому двинулся я прямо на солнечный свет. Наступил на слой щебня, и поехал вниз, не хуже чем с ледяной горки. Раззява чертов, ублюдок, урод в жопе ноги, вот сломаю голень в типичном месте, поползу к асфальту на четвереньках.… Тут мой секундный полет закончился, и все надуманные неприятности стали невнятным лепетом перед настоящими.

Недооценил я горцев. Сосчитали они мой маршрут. Выслали ловцов. Трое их было, все с винтовками. Один из мелкого озерца воду в котелок набирал, второй с костром возился, а к ногам третьего свалился я, с грудой мелких камней и в облаке пыли. Парни из местных, простые наемники. Зеленое хаки, старые винтовки. Только что-то мне с Анзором встречаться не хочется, совершенно. И ударил я в броске ближнего противника ребром стопы прямо в бедро. По перекошенной роже сразу понял — отсушил я ему ногу качественно. Этот на пять минут отвоевался. Взял его винтовку в руки, затвором щелкнул, блестит патрон, на месте. Оставшаяся парочка стала прикидывать свои шансы на успешное сопротивление. Вскинул ствол на вытянутой руке, нажал на курок, и полетел простреленный котелок прямо в воду. Новый патрон из обоймы в ствол вгоняю, уже на свои карабины не смотрят. Поняли — не успеют.

Планы придется резко менять. Раз меня нашли в безлюдной глуши, надо среди людей прятаться. Буду к Ладоге выходить, там с туристическими группами на Валаам смешаюсь, и уйду от загонщиков и охотников. Собрал я у бойцов все патроны, у каждого по шестьдесят было, три гранаты, чему сильно удивился, три финских ножа и половину продуктов. Все мне было просто не утащить. И так трофейный рюкзак набил под завязку, туда же и свою сумку засунул. И тут ушибленный мной паренек глазками заморгал. Точно — телефонов у них не было, значит, не одни они здесь ползают. Обернулся резко, вот она — вторая группа. Выстрел в утреннем лесу хорошо слышно. Вот и явились, не запылились.

— Вы бы за мной не ходили, — посоветовал я своим новым приятелям. — Видели, как стреляю. Больше посуду портить не буду, положу всех. За патроны и оружие спасибо, милостивые государи.

И побежал трусцой прямо на юг, к Ладоге, на запад позже сверну, незачем им свои намерения демонстрировать. И так положение прямо скажем — неважное. Можно даже сказать — совсем плохое. Так ведь не в первый раз, ухмыльнулся про себя, выворачивался до этого, вывернусь и сейчас.

Зима стальных метелей [Станислав Лабунский] (fb2)

Какая цена обороны Ленинграда ?
Задавать тяжелые вопросы — нужно. Готовые ответы на них есть только у дураков и демагогов. Для Виктора Астафьева, Ольги Берггольц, Александра Володина и миллионов других нормальных, то есть мыслящих людей — страшный вопрос про целесообразность защиты Ленинграда был вопросом естественным и насущным.
Есть невидимая связь между готовностью народа знать трагическую правду о своем прошлом — и тем, как живет этот народ? Немцы десятилетия напролет преодолевали и продолжают преодолевать свое нацистское прошлое, они задают себе трагические вопросы и получают жестокие ответы — но именно поэтому у них есть будущее. Нужно задавать вопросы. Ничью память они не оскорбляют. Правда может тревожить и даже ранить, но оскорбить не может. Оскорбляет ложь.

Рекомендации:

эту книгу рекомендовали 0 пользователей.
Прежде чем рекомендовать книгу, хорошо подумайте. Рекомендация - это высшая оценка, которую вы можете выставить книге. 10 по 5-балльной шкале.

Лингвистический анализ текста:
Приблизительно страниц: 253 страниц - близко к среднему (230)
Средняя длина предложения: 58.31 знаков - немного ниже среднего (81)
Активный словарный запас: немного выше среднего 1651.00 уникальных слова на 3000 слов текста
Доля диалогов в тексте: 35.70% - немного выше среднего (26%)
Подробный анализ текста >>

галиматья конечно но иногда интересные мысли проскакивают

Рейтинг: -2 ( 1 за, 3 против).

"Солдату ведь немного надо — дай ему на мертвого врага посмотреть, и он умрет счастливым" - это что-то из советского агитпрома, так может думать тот, кто никогда не воевал. Поверь, Станислав, посмотреть на убитого врага хочется в самую последнюю очередь. Могу воспринимать это, как стёб. книгу ещё не прочитал, первое впечатление.
"Повезло, пошли Львов освобождать" - от кого вы пошли освобождать Львов, который жил лучше, чем любой город России. я так понимаю, от жителей Львова, коих в 39 году пачками отправляли в Западную Сибирь, а то и дальше. по сто человек в каждую деревню.
Некоторые здешние товарищи, которые мне не товарищи, уверяют в том, что Лабунский демократ и им страшный враг, а не брат. Если бы они могли посмотреть на всё со стороны, то несомненно заметили бы. разницы нет. Успокойтесь, товарищ Лабунский истинный Сталин под демократическим соусом. с учётом ошибок прошлого. Хи ))) . с расстановой читаю дальше.

Рейтинг: -3 ( 3 за, 6 против).

Поскольку всё уже было высказано, да ещё неоднократно, то просто присоединяюсь к одобрительным комментариям. Каждому - своё.

Рейтинг: +2 ( 5 за, 3 против).

Гекк, для справки. Заградотряды появились в вермахте раньше, чем в РККА был издан приказ 227. В вермахте заградотряды появились во время наступления РККА зимой 1941-1942 годов. И занимались они тем самым: ликвидацией паникёров и дезертиров.

Помимо того у немцев имелась полевая жандармерия, которая по долгу службы занималась поимкой и расстрелом дезертиров, выявлением симулянтов и тех, кто уклоняется от боя, ну и прочим наведением порядка.

И насчет потерь. Нет у немцев никаких списков "погибших поименно"; во второй половине 1944 вообще какой-либо нормальный учет потерь в вермахте прекращается, хотя именно в это время немецкие потери только нарастают. И цифры скачут: плюс минус миллион.

Еще хуже с поименным учетом потерь у немецких союзников. (Нередко потери немецких союзников вообще забыты и не учитываются, будто их не было на Восточном фронте.) А там под 700 тысяч погибших у румын, более 300 тысяч у венгров, под 400 тысяч у итальянцев и т.д. Австрийцы воевали на равных с германскими немцами в вермахте, а после войны стали их подсчитывать отдельно - это еще 300 тысяч погибших. Потери европейских добровольцев в войсках СС - их в число потерь Германии не включают. Погибшие коллаборационисты - их тоже не числят среди немецких потерь.

Не худо вспомнить еще, что немецкие пленные в советском плену выжили на 85%, а советские пленные в немецком плену погибли на две трети из-за бесчеловечного обращения. И соответственно это увеличило потери РККА. (Разговор про женевскую конвенцию тут не катит. Немцы ее подписали и обязаны были соблюдать)

Рейтинг: +2 ( 6 за, 4 против).

Бред феерически-сивокобыльный. ГГ папа супермэна и мама рояльной фабрики. Не понимаю за что положительные оценки ставили этому "творению", как по мне - так это несвязная чушь. Давно такого уникального Г не попадалось. Нечитаемо. Аффтар, выпей йаду!

Рейтинг: 0 ( 7 за, 7 против).

Автор редкий либераст с диким самомнением,абсолютно не знающий истории.Все у него пи-ры,страна выиграла войну завалив трупами русских , всех хороших европейцев.Стыдно ребята повторять муйню западных "партнёров". Про планы Маннергейма взять себе Архангельск с областями,как прокладывалась Дорога жизни,о составах и действиях Нквд и тд.
Безграмотное существо отравленное вседозволенностью и марающему память великих людей в угоду "модного" сегодня обгаживания своего прошлого.

Рейтинг: +4 ( 13 за, 9 против).

Про первую книгу, не знаете где найти??

Рейтинг: +2 ( 4 за, 2 против).

Довольно веселая книжка, с ГГ - идейным выживальщиком, попавшим во времена второй мировой, и, подобно хомяку, бегущему по лабиринту с полными защёчными мешками к финишу. Финиш - это: счастье, здоровье, радость, благополучие, множество плюшек и ватрушек и особая миссия супергероя сверху, в качестве вишенки на тортик.
Что понравилось - общий оптимистичный взгляд автора на те чрезвычайно трудные для людей годы.
Что не понравилось - то же самое. Прыг-скок-лапки в бок-зацепился о порог. Война - это не побегушки-пострелушки, война - это работа. Долгая, тяжелая, выматывающая; как пахать поле или стоять у станка. Нет, чудеса случаются, и мировоззрение у ГГ правильное. но как-то уж очень несерьезно. Я прекрасно понимаю, что это фанфик, а не стилизация под фронтовую прозу, но всё равно :)

Make love, not war. Четверка, пожалуй - за честные суждения.

Рейтинг: +5 ( 9 за, 4 против).

Книга о нестандартном "госте в 1941-й". Нестандартном т.к в силу "особо злостной наглости" и детального знания текущей обстановки (?) ГГ проходит путь от самозваного командира "махновского отряда" до высокого чина НКВД - все время "танцуя на лезвии ножа", и колеблясь "от раскрытия до расстрела". Пользуясь анархией войны ГГ дико "хомячит", пытаясь хоть как-то компенсировать "предательские приказы" (сверху) совершает такие нестандартные решения за которых другого уже давно "отправили в штаб к Духонину", кладет "с очень большим прибором на мнение вышестоящего командования, а кое-где лично уменьшает количество "пид..в гнойных" (цитата) + нестандартный и живой стиль изложения с многочисленными (не тупыми) приколами (например: подпевка выученная солдатами при штурме города "..белый снег, серый лед, на растерзанной земле.." В общем данный "вариант", весьма далек от "стандартных роялей" (предшественников автора). Примечательно также что ГГ не ищет "добрые руки" готовые принять "груз знаний о грядущем", а самостоятельно "идет сквозь войну". Действия высших командных чинов, руководивших армиями на данном фронте описаны настолько жестко, настолько это возможно, (чего только стоит один Гоша "победитель"). В общем суть проста: в случае наступления полной и бесповоротной ж. не жди "мудрых" ЦУ и ЕБЦУ - а полагайся только на себя "любимого".

Станислав Лабунский: Зима стальных метелей

Выбрав категорию по душе Вы сможете найти действительно стоящие книги и насладиться погружением в мир воображения, прочувствовать переживания героев или узнать для себя что-то новое, совершить внутреннее открытие. Подробная информация для ознакомления по текущему запросу представлена ниже:

Зима стальных метелей: краткое содержание, описание и аннотация

Предлагаем к чтению аннотацию, описание, краткое содержание или предисловие (зависит от того, что написал сам автор книги «Зима стальных метелей»). Если вы не нашли необходимую информацию о книге — напишите в комментариях, мы постараемся отыскать её.

Станислав Лабунский: другие книги автора

Кто написал Зима стальных метелей? Узнайте фамилию, как зовут автора книги и список всех его произведений по сериям.

В течение 24 часов мы закроем доступ к нелегально размещенному контенту.

Зима стальных метелей — читать онлайн бесплатно полную книгу (весь текст) целиком

Ниже представлен текст книги, разбитый по страницам. Система сохранения места последней прочитанной страницы, позволяет с удобством читать онлайн бесплатно книгу «Зима стальных метелей», без необходимости каждый раз заново искать на чём Вы остановились. Поставьте закладку, и сможете в любой момент перейти на страницу, на которой закончили чтение.

Зима стальных метелей (CИ)

— Приезжай в субботу в автосалон на Васильевской стрелке, возьмем тебе нормальный внедорожник «Ламборджини». А в понедельник поедем на переговоры с колумби.