Николай алексеевич островский как закалялась сталь

Обновлено: 18.05.2024

До наших дней дошел личный учетный листок Николая Островского, который он сам заполнил в 1924 году при постановке на партийный учет. И в графе «Участие в военных действиях и служба в Красной армии» он поставил прочерк. А на следующей странице, перечисляя всю свою трудовую деятельность, Островский повторяет факты автобиографии, никак не упоминая о своем участии в боевых действиях.

Однако, позже Островский писал:
- Порыв желания жить своей мечтой бросил меня в армию в 1920 году, но я скоро понял, что душить кого-то - не значит защищать свободу.

На польском фронте Николаю осколком разбило череп над правым глазом. Впоследствии глаз ослеп. Ранения вызвали прогресс давней болезни Бехтерева - постепенное окостенение суставов. В 18 лет Николай становится инвалидом. Двадцатилетним он возвращается в родную Шепетовку, где вступает в партию большевиков.

Именно отпечатанная с многочисленными ошибками автобиография дает повод усомниться в грамотности будущего писателя. Однако биографию Островский не написал от руки. Ее печатала секретарша с его слов. Грамматические ошибки, возможно, на её совести.

В конце 40-х годов прошлого века советский литературный критик Генрих Ленобль признался писательнице Марии Куприной-Иорданской:

- Роман "Как закалялась сталь" Николая Островского действительности писали семь человек. Авторский вариант был абсолютно "неудобочитаемым".

Официально считалось, что помогать молодому писателю взялись редактор журнала "Молодая Гвардия" Анна Караваева, писатели Марк Колосов, Виктор Кин и Александр Серафимович. Главной их задачей было сократить произведение Островского.
Задачи они выполнили и перевыполнили: "Как закалялась сталь" начали печатать в апреле 1932 года, а закончили в октябре, потому, что на предварительно согласованный вариант книги не хватает бумаги.

Существует версия, что первый вариант "Как закалялась сталь" был написано на украинском.
Вот что вспоминал Юрий Смолич:

- Теперь всё это зачёркнуто и забыто - как не было. "Как закалялась сталь" в первом черновике написанa (когда Николай еще жил в Харькове) на украинском языке. Обратить на него внимание подсказал Григорий Петровский - через своего помощника, будущего писателя Ивана Кириленко. Через некоторое время рукопись первой редакции текста попала в руки писателя Ивана Микитенко. Он начисто забраковал написанное.

Между тем здоровье Островского ухудшается. Он слепнет окончательно, перестает ходить. Его не парализует - парализованы не чувствуют боли в теле. Николая боль мучает ежедневно. Он делает трафарет и пишет только с его помощью. Потом вообще только диктует.
Первая рецензия на произведение на русском языке - убийственная. Журнал "Молодая гвардия" пишет, что выведеныe в романе типажи - нереальны. Между тем друзья Островского настаивают на повторной рецензии. Тогда за дело берутся Караваева, Колосов и Серафимович.

Другие статьи в литературном дневнике:

12.10.2021. Кто писал роман Как закалялась сталь?

Портал Проза.ру предоставляет авторам возможность свободной публикации своих литературных произведений в сети Интернет на основании пользовательского договора. Все авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом. Перепечатка произведений возможна только с согласия его автора, к которому вы можете обратиться на его авторской странице. Ответственность за тексты произведений авторы несут самостоятельно на основании правил публикации и российского законодательства. Вы также можете посмотреть более подробную информацию о портале и связаться с администрацией.

Электронная книга Как закалялась сталь

В романе изображены события эпохи гражданской войны, годы восстановления народного хозяйства и социалистического строительства. В образе Павла Корчагина автор показал прекрасные человеческие качества советской молодежи, воспитанные в революционной борьбе: преданность делу партии, любовь к Родине, мужество и моральную чистоту.

Произведение Как закалялась сталь полностью

Читать онлайн Как закалялась сталь

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
Глава первая	14.04.13
Глава вторая	14.04.13
Глава третья	14.04.13
Глава четвертая	14.04.13
Глава пятая	14.04.13
Глава шестая	14.04.13
Глава седьмая	14.04.13
Глава восьмая	14.04.13
Глава девятая	14.04.13
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Глава первая	14.04.13
Глава вторая	14.04.13
Глава третья	14.04.13
Глава четвертая	14.04.13
Глава пятая	14.04.13
Глава шестая	14.04.13
Глава седьмая	14.04.13
Глава восьмая	14.04.13
Глава девятая	14.04.13

Еще ничего не добавлено. Добавить похожее

Действие романа разворачивается в конце 1918 — начале 1919 годов на территории Волынской губернии и повествует о становлении революционного самосознания трудящихся. Главный герой романа кочегар Андрей Птаха вместе со своими друзьями-сподвижниками под началом большевиков противостоит капиталистической власти, иностранным интервентам и внутренним изменникам.

Третий том составляют письма писателя, большая часть которых ранее не включалась в Собрание сочинений.

Том второй включает роман «Рожденные бурей», статьи и речи.В данном томе в раздел публицистики, наряду с широко известными материалами, включены статьи и речи, до сих пор не публиковавшиеся, а также печатавшиеся только в периодической прессе; в томе помещены письма Н. Островского к общественным организациям, в которых писатель высказался по принципиальным вопросам литературной и Общественной жизни.

3. 071. Николай Алексеевич Островский, Как закалял

Русский писатель, в 15 лет вступивший в Красную армию, сражавшийся в кавалерийской бригаде Г. Котовского и 1-й Конной армии С. Буденного, ставший вследствие тяжелого ранения, контузии и заболевания тифом инвалидом в 23 года, Николай Алексеевич Островский знаменит во всем мире как автор автобиографического романа «Как закалялась сталь».

Эта книга стала «новым Евангелием» всех романтиков революции, а главный ее герой Павка Корчагин выразил дух целого поколения комсомольцев 1920-х гг.

Вот уже три четверти века это одно из самых читаемых в мире произведений. Второй роман Островского — «Рожденные бурей» — остался незавершенным.

«Как закалялась сталь»
(1930—1932, опубликован 1932—1933)

Роман писался на протяжении трех с лишним лет тяжело больным человеком. К 1929 г. Николай Алексеевич полностью ослеп, ему сделали специальный транспаратор (картонную папку с прорезями), чтобы он мог продолжать работу. Но скоро у писателя отказала правая рука. Тогда Островский стал диктовать добровольным помощникам. В итоге им было создано произведение, аналога которому еще не знал мир.

Журнал «Молодая гвардия» поначалу отверг роман как «нереальный», но затем все же опубликовал — в 1932 г. (первую часть) и в 1933 г. (вторую).

Редактировали рукопись А. Караваева, А. Серафимович, М. Колосов.

В 1934 г «Как закалялась сталь» вышла отдельной книгой. При жизни писателя она была издана 41 раз.

Критика, приняв роман за очередную поделку новоиспеченного пролетарского графомана, встретила его молчанием. И только после появления в газете «Правда» в марте 1935 г. очерка М. Кольцова «Мужество», когда все узнали о судьбе писателя, его книгу прочитала вся потрясенная страна.

Главный герой романа Павел Корчагин волею судьбы оказался участником великих исторических событий. Он как стальной магнит притягивал к себе людей и увлекал их за собой к видимой им лучше других цели. Недаром ряд критиков относят Корчагина к особым знаковым образам, получившим определение как «человек-народ». Таких в мировой литературе немного, прежде всего это Тиль Уленшпигель, Кола Брюньон, Василий Теркин.

Поскольку мы говорим о романе-биографии, многие персонажи его имеют прототипы. Так, например, судьба Корчагина отображала жизнь самого автора, прообразом Жухрая стал матрос Передрейчук, Артема — брат писателя Дмитрий и т.д. Но при этом Островский считал свой роман не только «автобиографическим документом», но и художественным произведением, в котором он использовал свое право на творческий «вымысел».

За то, что Павка насыпал священнику махры в пасхальное тесто, его выгнали из школы. Мальчик рано начал трудовую жизнь, «хозяева» которой, вплоть до посудника вокзального буфета, ежечасно третировали его. Именно тогда Павка научился давать сдачи.

Узнав почем фунт лиха, мальчик горел желанием освободить всех рабочих от социального гнета. Совсем юным встретил Корчагин Февральскую и Октябрьскую революции, германскую оккупацию, банды Петлюры — события спрессовали время, сделали Павку взрослым не по годам, сформировали и закалили его характер.

Корчагин потянулся к большевикам. Матрос Жухрай, друг его брата Артема, вразумлял юношу: «Теперь на всей земле пожар начался. Восстали рабы и старую жизнь должны пустить на дно». Его слова пали на благодатную почву. Назубок знавший Ветхий и Новый Завет, Корчагин уверовал в Правду и Справедливость. Жухрай действовал на восторженного Павку именно «жестокой правдой жизни». Обучил он его и «приемам английского бокса», пригодившимся парню в российских реалиях.

Корчагин был горяч, порывист, его храбрость и риск подчас трудно было отделить от отчаянного хулиганства: избил буржуйского сынка, отобрал у встречного подростка винтовку, которую спрятал на балках под крышей сарая, похитил револьвер у немецкого офицера, спас из-под конвоя Жухрая.

Павку по доносу схватили петлюровцы, и только случай избавил его от смерти. Юношу с большим риском для себя и всей своей аристократической родни спрятала его знакомая Тоня Туманова, в которую он был влюблен; ради юноши она порвала с богачом Лещинским.

В рядах 1-й Конной армии, в своей части, Корчагин организовал «молодую гвардию» — ячейку бойцов идейного фронта, ведущих политработу среди сослуживцев. Сражаясь с врагами, он впервые ощутил коллективизм как осознанную необходимость.

Прочитав роман «Овод», Павел избрал для себя кумира, которому поклонялся всю жизнь, а слова красноармейца Андрощука: «Умирать даже обязательно надо с терпением, если за тобой правда чувствуется», — и вовсе воспринял как руководство к действию. Вся оставшаяся жизнь Корчагина стала его умиранием, которое он силой своей воли и силой духа, данного ему свыше, сделал «новой» жизнью, и сам стал святым, но не мучеником, а героем.

После тяжелого ранения и контузии Корчагин попал в лазарет. Врачи, считавшие его положение безнадежным, удивлялись, как он «выцарапался в жизнь», поражая окружающих безграничным своим терпением.

Павел вернулся в город, стал активным комсомольцем. Сжав зубы, он порвал с Тоней, не разделявшей образа его жизни и его идей. «Я буду принадлежать прежде партии, а потом тебе и остальным близким».

После того, как губернское ЧК возглавил Жухрай, Павел какое-то время служил чекистом. Но ранение и контузия все чаще давали о себе знать. Переехав в Киев, Корчагин попал на работу в Особый отдел, после чего его назначили в помощники и телохранителем организатора молодежи Риты Устинович.

Рита стала обучать Павла политграмоте. Корчагин полюбил ее, но после того, как он необоснованно приревновал Риту к ее брату, Павка понял, что не имеет права любить женщину, если эта любовь так легко вышибает его из седла и лишает сил, которые предназначены только для революции.

Зимой Корчагин принял участие в строительстве узкоколейки под Киевом. Жили впроголодь, без должной одежды и обуви, работали без отдыха, отбиваясь от бандитов. Павел выступил застрельщиком трудового «состязания», выполнял досрочно нормы, заставлял пересматривать нормирование труда в сторону ужесточения. Инженеры недоумевали: «Что это за люди? Что это за непонятная сила?»

Случайно Павка встретил разодетую в меха Тоню Туманову, с трудом узнавшую «в оборванце Корчагина». «Неужели ты у власти не заслужил ничего лучшего, чем рыться в земле? Я думала, что ты уже давно комиссар или что-нибудь в этом роде», — разочарованно спросила она. «О моей жизни беспокоиться нечего, тут все в порядке», — успокоил девушку Корчагин, искренне жалея ее несложившуюся жизнь. Она же в принципе не могла понять, что двигает Корчагиным в «его» жизни.

Физическое изнеможение и героическое спасание заготовленного леса из ледяной воды закончились для Павла воспалением легких и тифом. Пройдя пламя гражданской войны и ледяную воду мирного строительства, Корчагин свою жизнь сделал названием романа. Недаром Островский сказал как-то, что «сталь закаляется при большом огне и сильном охлаждении. Тогда она становится крепкой и ничего не боится».

Жухрай и Устинович, не имея о Павле сведений, думали, что он умер. Но Корчагин победил болезнь и вернулся в мастерские, где трудился как проклятый, заставляя комсомольцев наводить в цехе порядок.

Корчагин шел по жизни, только побеждая, находя даже в сокрушительном поражении силы и мужество преодолевать боль и отчаяние. Свою судьбу Павел строил сам, как бог. Враги и беды могли сломить защитника любой политической идеи, но только не его — рыцаря Провидения, восстанавливающего на несправедливой земле и в бессовестном мире Высшую справедливость и жизнь по Совести.

Возле братской могилы Корчагин задумался о смысле прожитой им жизни и послал всем нам свой завет: «Самое дорогое у человека — это жизнь. Она дается ему один раз, и прожить ее надо так, чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы, чтобы не жег позор за подленькое и мелочное прошлое и чтобы, умирая, мог сказать: вся жизнь, все силы были отданы самому прекрасному в мире — борьбе за освобождение человечества. И надо спешить жить».

Затем Корчагин работал пропагандистом, принимал участие в разгроме «рабочей оппозиции», критиковал троцкистов…

Тяжело заболевшего Павла отправили в санаторий ЦК. После обследования стало ясно, что он обречен на полную неподвижность. Санатории и больницы не могли спасти человека, на месте которого любой другой уже давно бы отдал Богу душу.

Нечеловеческие страдания и отсутствие возможности трудиться на благо людей и страны подвели Корчагина к мысли о самоубийстве. Это кульминационная точка духовной драмы Павла.

«Хорошо ли, плохо ли он прожил свои двадцать четыре года? Перебирая в памяти год за годом, Павел проверял свою жизнь как беспристрастный судья и с глубоким удовлетворением решил, что жизнь прожита не так уж плохо… Самое главное, он не проспал горячих дней, нашел свое место в железной схватке за власть, и на багряном знамени революции есть и его несколько капель крови».

Павел нашел в себе силы отвергнуть минутную слабость и «бумажный романтизм» оправдания смерти, как «самый трусливый и легкий выход из положения», а в народе, частицей которого он был, перенесшем неимоверные тяготы рабского труда и кровопролитных сражений, он нашел опору.

Запрограммировав себя на очередную победу, с мыслью, что «надо остаться в строю», Корчагин решил продолжать жить «наперекор всему». Лишенный зрения и движения, Павел мог «воскресить» себя только литературным путем, и он стал писать повесть о своих современниках, бившихся за счастье всех людей и строивших новую жизнь.

Островский думал приступить в дальнейшем к созданию романа «Счастье Корчагина». Увы, судьба не дала ему этой возможности. Не имеет смысла перечислять все эпитеты, которые были даны роману в XX в. и жанры, к которым его относили, — его называли (вполне заслуженно) и экзистенциальным, и романом о любви, и самым исповедальным романом всех литератур и народов.

Удивительно, но через 30 лет после выхода в свет романа у Островского нашлось немало «соавторов».

Так, по свидетельству М. Куприной-Иорданской литературный критик Г. Ленобль называл таковым себя и еще шесть человек. Видимо, эта «великолепная семерка» не видела разницы между соавторством и редактированием, как между пением и сопением. Еще серьезнее оказалась развернутая в 1990-е гг. компания по шельмованию Островского и дискредитации образа Корчагина, кстати, совпавшая с волной актов вандализма, прокатившейся по стране — на кладбищах разбивались памятники и надгробия героев Гражданской войны.

По данным Государственного музея — гуманитарного центра «Преодоление» им. Н.А. Островского в Москве к 1 января 1991 г. «Как закалялась сталь» была издана на 75 языках народов СССР 773 раза суммарным тиражом 53 млн 854 тыс. экземпляров. После 1991 г. книга практически перестала издаваться в нашей стране.

«Как закалялась сталь» трижды экранизировалась в СССР: в 1942 г. режиссером М. Донским, в 1956 г. — А. Аловым и В. Наумовым («Павел Корчагин») и в 1973 г. Н. Мащенко был снят телесериал.

В 1993 г. в Китае был проведен специальный опрос: какое литературное произведение из мировой классики люди хотели бы увидеть на своих телеэкранах. 73 % китайцев высказались за роман «Как закалялась сталь». (В последующие 17 лет эту книгу в Китае переиздали больше 20 раз.)

Китайские режиссеры Ханган и Сахат в 2000 г. совместно с украинскими кинематографистами сняли в Украине 20-серийный телефильм.

В Пекине замирало движение на улицах, когда по телевизору показывали очередную серию. Картина получила семь «Золотых фей» (китайский «Оскар») и была отмечена как лучший телефильм десятилетия.

Весьма примечателен отзыв о ней российского киноредактора Э. Косничук: «Очень хотелось бы, чтобы этот правдивый фильм посмотрел и наш телезритель, сбитый с толку тенденциозным подходом к судьбе Павла Корчагина, в которой отразилась, как в капле воды, судьба всей страны — с одной стороны, а с другой — фальсификация истории, которой грешит современное кино».

Николай Островский. «Как закалялась сталь»

22 декабря 1936 года, ровно 80 лет назад, ушел из жизни советский писатель Николай Алексеевич Островский. Вся жизнь этого удивительного человека была пронизана борьбой. Сначала за идеи революции и построение нового государства, затем с неизлечимой болезнью и ее проявлениями. Главной книгой всей его небольшой жизни (Островский скончался в возрасте 32 лет) стал роман «Как закалялась сталь», который сделал его знаменитым не только в Советском Союзе, но и за его пределами. В романе, написанном в жанре социалистического реализма, описывались события Гражданской войны, а также послевоенные годы восстановления народного хозяйства и нового социалистического строительства. В главном герое произведения Павле Корчагине нашел отражение сам Николай Островский.

Николай Островский родился 16 сентября (29 сентября по новому стилю) 1904 года в селе Вилия Острожского уезда Волынской губернии Российской империи (сегодня территория Ровенской области Украины). Николай был младшим ребенком в семье, у него были две сестры Надежда и Екатерина и брат Дмитрий. Его отец — Алексей Иванович Островский был отставным унтер-офицером русской армии. Принимал участие в русско-турецкой (балканской) войне 1877-1878 годов. За проявленную храбрость и героизм он был награжден двумя Георгиевскими крестами. После отставки Алексей Островский трудился на винокуренном заводе, при этом среди односельчан всегда пользовался авторитетом. Мать будущего писателя Ольга Осиповна Островская была обычной домохозяйкой и происходила из семьи чешских переселенцев. В отличие от мужа, она была малограмотной, но выделялась образной речью, ярким характером, тонким юмором и остроумием. В ее речи можно было услышать большое количество чешских, русских и украинских поговорок.

В селе Вилия Островские жили в относительном достатке, у них был свой довольно большой дом, земля и сад. Среди ближайших родственником семьи были учителя, военные, священники, работники двух местных заводов. При этом Николай Островский с самого детства выделялся своими способностями к обучению. Мальчик тянулся к знаниям. В 1913 году он с отличием закончил церковно-приходскую школу (ему было только 9 лет). В школу его взяли досрочно «по причине незаурядных способностей». Стоит отметить, что детство было одним из самых ярких и счастливых воспоминаний в достаточно трудной и трагической жизни Николая Островского.

Счастливая жизнь семьи рухнула в 1914 году, когда отец потерял работу. Дом и землю пришлось продать, семья переезжает в Шепетовку, крупную железнодорожную станцию в 85 километрах от села. Здесь Николай Островский поступает в двухклассное училище, которое он закончил в 1915 году. Так как семья испытывала финансовые трудности, Островский рано начинает работать по найму. Уже в 1916 году, в возрасте 12 лет, он сначала становится работником буфета на местной железнодорожной станции, а затем работником склада, подручным кочегара на местной электростанции.

В то время Николай Алексеевич оценивал свое образование как недостаточное, при этом он всегда увлекался чтением. Среди любимых его авторов были Жюль Верн, Вальтер Скотт, Дюма старший. Читая книгу за книгой, иногда он и сам пробовал придумывать собственные сюжеты. Работая на электростанции в Шепетовке, он сошелся с местными большевиками, незаметно для самого себя, включившись в революционную деятельность, клеил листовки. Октябрьскую революцию 1917 года он воспринял с радостью, его восхищали революционные призывы и идеалы. Во многом этому способствовала и прочитанная им в больших объемах романтическо-авантюрная литература. Во многих прочитанных им произведениях отважные герои боролись за свободу и справедливость против тиранов, находящихся у власти. После Октябрьской революции Островский сам становился участником такой борьбы, которая увлекла его с головой.

20 июля 1919 года Николай Островский вступил в комсомол и в августе отправился на фронт сражаться с врагами революции. Он служил в дивизии Котовского, а затем и в знаменитой 1-й Конной армии, которой командовал Буденный. В августе 1920 года он был тяжело ранен в голову и живот шрапнелью, это произошло возле Львова. Николай получил ранение в голову над правой надбровной дугой, оно не было проникающим, но стало причиной тяжелой контузии мозга и ослабления зрения в правом глазу. В госпиталях он провел больше двух месяцев, после чего был демобилизован из Красной Армии. Вернувшись из армии домой, он некоторое время работает в органах ВЧК, но затем перебирается в Киев.

В то же время его болезнь очень быстро прогрессирует, врачи не могут ему помочь. Со временем болезнь приводит к параличу. С 1927 года и до конца своей жизни писатель был прикован к постели и страдал от неизлечимой болезни. Согласно официальной версии, на состоянии здоровья Николая Островского сказались ранение, а также тяжелые условия труда, он переболел тифом и другими инфекционными заболеваниями. Окончательный диагноз, который был ему поставлен — «прогрессирующий анкилозирующий полиартрит, постепенное окостенение суставов».

Все свое свободное время, которого у него теперь было в избытке, Островский тратил на чтение книг, занимаясь самообразованием. Он читал очень много, в основном русскую классику — Пушкина, Толстого, Гоголя, из современных ему писателей он очень выделял творчество Максима Горького. Помимо этого, его очень привлекала литература о Гражданской войне, которая помогала разобраться в событиях, свидетелем и непосредственным участником которых он стал. По воспоминаниям супруги писателя, стопки из 20 книг ему хватало обычно на неделю. Со своей будущей женой Раисой Мацюк, которая была дочерью друзей семьи Островских, он познакомился в конце 1920-х годов в Новороссийске.

Осенью 1927 года он начинает писать свой автобиографический роман, который называет «Повесть о «котовцах». Рукопись этой книги, над которой он работал более 6 месяцев и создание которой стоило ему нечеловеческих усилий, он отправил по почте в Одессу своим бывшим боевым товарищам для ознакомления. К несчастью, на обратном пути рукопись была утеряна, ее судьба остается неизвестной до сих пор. При этом Николай Алексеевич, который выносил и не такие удары судьбы, не потерял мужества и не отчаялся, хотя судьба не готовила ему ничего хорошего.

Ко всем его неприятностям добавляется постепенная потеря зрения, которая могла быть вызвана осложнением от перенесенного сыпного тифа. Болезнь глаз, которая привела к слепоте, развивалась постепенно, в начале 1929 года он полностью потерял зрение и даже задумывался о самоубийстве. Однако в итоге желание жить и бороться побеждает. У него появляется замысел для нового литературного произведения, которое он назвал «Как закалялась сталь».

Абсолютно обездвиженный, беспомощный и слепой, оставаясь один в московской коммунальной квартире на 12-16 часов в день, пока его жена была на работе, он пишет свое главное произведение. В писательстве он нашел выход своей неуемной энергии, которая помогала побороть безысходность и отчаяние его существования. К тому моменту руки его еще сохраняли некоторую подвижность, поэтому начало книги он записывал сам при помощи разработанного им и его женой «транспаранта» (папки с прорезями). Этот трафарет позволял строчкам не наезжать одна на другую, исписанные страницы он нумеровал и просто скидывал на пол, где затем их подбирали и расшифровывали родные писателя. Правда, со временем у него окончательно отказали и руки. В этих условиях он уже мог лишь диктовать свою книгу родным, друзьям, своей соседке по квартире и даже 9-летней племяннице.

Роман был закончен в середине 1932 года. Но отправленная в журнал «Молодая гвардия» рукопись получила разгромную рецензию, а выведенные типы персонажей были названы «нереальными». Однако Островский не сдался и добился повторного рецензирования своего труда, заручившись поддержкой партийных органов. В результате в редактировании романа приняли активное участие главный редактор «Молодой гвардии» Марк Колосов и ответственный редактор Анна Караваева, которая была известной писательницей своего времени. Сам Островский признавал большое участие Караваевой в работе над текстом романа «Как закалялась сталь», также он отмечал работу над книгой Александра Серафимовича. В итоге роман не только был издан, но и сохранил оригинальное название, хотя его предлагали поменять на «Павел Корчагин» по имени главного героя произведения.

В марте 1935 года в газете «Правда» напечатали очерк Михаила Кольцова «Мужество». Из этого очерка миллионы советских читателей узнали, что герой романа Павел Корчагин — это не плод фантазии автора произведения, что именно автор — и есть герой романа. Островским начали восхищаться. Его произведение было переведено на английский, чешский и японский языки. В итоге за рубежом книгу издавали в 47 странах мира на 56 языках. Книга перестала быть просто литературным произведением, став учебником мужества для тех людей, кто даже в самые тяжелые моменты своей жизни искал и мог найти в ней необходимую поддержку и опору.

В 1935 году к Островскому пришли признание, слава и достаток. В том же году ему была предоставлена квартира в Москве, машина, началось строительство дачного дома в Сочи, в котором писатель смог отдохнуть лишь одно лето 1936 года. 1 октября 1935 года он был награжден высшей государственной наградой страны — орденом Ленина, став пятым среди советских писателей, удостоенных этой высокой награды. Для своих современников он стал на одну ступеньку с Чапаевым, Чкаловым, Маяковским. В 1936 году он был зачислен в состав Политуправления Красной Армии в звании бригадного комиссара, чему немало радовался. Своим друзьям он писал: «Теперь я вернулся в строй и по этой, очень важной для гражданина Республики линии».

Летом 1935 года он дал публичное обещание написать новое произведение, получившее название «Рожденные бурей», это был роман в трех частях, из которых до смерти писатель успел подготовить лишь первую. При этом критики считали новый роман слабее предыдущей работы, и сам Островский был не сильно им доволен, отмечая его искусственность. Дописать его он не успел, 22 декабря 1936 года он скончался, едва закончив работу над первой частью книгу, ему было всего 32 года. В день похорон было выпущено первое издание романа «Рожденные бурей», которое рабочие типографии набрали и напечатали в рекордные сроки, узнав о смерти Островского. Писатель был похоронен в Москве на Новодевичьем кладбище. С 1937 по 1991 год его именем был назван Пречистенский переулок, в котором он жил с 1930 по 1932 год. Сегодня в столице есть улица Павла Корчагина — это единственная московская улица, которая была названа в честь героя литературного произведения. Улицы во многих городах России и стран бывшего СССР носят имя Николая Островского, во многих городах писателю установлены памятники.

Николай алексеевич островский как закалялась сталь

Николай Алексеевич Островский

Как закалялась сталь

Обрученный с идеей

Шедевр ли эта книга?

Судьба книги Николая Островского не менее поразительна, чем его собственная судьба.

В 1930-е годы говорили: секрет – в биографии автора. В 1940-е и 1950-е: все дело в писательском мастерстве. В 1960-е: ни в одной другой книге не воплотился с такой яркостью романтический дух 1920-х.

На рубеже перестроечных 1990-х точка отсчета сменилась: теперь Островский был порождением сталинизма, моделью фанатической одержимости, «винтиком машины»… если не тем самым топором, от которого во время оно летели щепки.

Даже и из одного упрямства я отказываюсь вертеться в этой флюгерной карусели. Хватит того, что в 1965 году я начинал писать об Островском, чувствуя, что у меня зажат рот; чуть не полвека понадобилось, чтобы мне дали договорить то, что я хочу; далее я не сойду с этой точки; я готов уточнить формулировки, додумать следствия и осознать дальнейшие перемены климата вокруг моего героя, но я не сдвинусь с той позиции, на которую встал сразу: «Как закалялась сталь» – ключевая книга советских лет нашей истории, в ней – разгадка того, что произошло с нами и Россией.

Дело, разумеется, не только в биографии (хотя и в ней), ибо жизнь Островского – это жизнь тысяч его современников и соратников, а исповедь, пронявшую миллионы, написал именно он.

Мастерство еще меньше прояснит тут дело (хотя Островский яростно учился «литтехнике» у «спецов»), ибо в ту же невеликую меру мастерства работали еще сотни его современников и коллег, литературных ремесленников, ударно призванных в литературу, но эмблемой эпохи стала именно его книга.

Славный романтический дух в ней, конечно, воплотился. Но вот теперь самый дух этот перевернут в нашей эмоциональной памяти, а истоки его по-прежнему не очень ясны историческому разуму. То есть масса факторов известна: нетерпимость, репрессии, гибель крестьянства, лагеря, иллюзии, ложь, но духовный поворот, сделавший все это возможным, все еще таится во тьме.

Островский интересен именно как человек, своею судьбой преподавший нам не столько эмпирический, сколько духовный урок. «Красное житие», – сказал бы я, если бы хотел объяснить его явление людям верующим. Есть вещи, равно значимые и для верующих, и для почитающих себя атеистами, то есть для перевернувших веру. Перед нами тот самый случай. Жизнь Островского – это демонстрация того, как выстраивается целый мир. Не миф, а мир!

Мир этот выстраивается на определенном духовном принципе (хотя и без Бога) и торжествует «на шестой части суши» достаточно долго в качестве почти осуществившегося царства справедливости и безусловно осуществившегося для его строителей счастья. Этого достаточно, чтобы, во всяком случае, не пренебречь «строительным материалом» («гвозди бы делать из этих людей»), благодаря которому все это строение стало реальностью.

Сегодня все это и впрямь может показаться мифом, мороком, обманом. Но это не так, вернее, не вполне так. Мифология «оформляется» сверху только тогда, когда она ожидается снизу. Морок поднимается – от почвы. «Обман» есть всегда и самообман: готовность поверить, желание поверить, жизненная необходимость верить. Островский – не миф, насажденный сверху (хотя и сверху насаждали). Островский – легенда, выношенная внизу.

Критике никогда не приходилось продвигать к читателям роман «Как закалялась сталь». Критике всегда приходилось объяснять его успех. Невероятный, парадоксальный, загадочный, этот успех был в то же время настолько естествен, повсеместен и неудивителен, что, казалось, ему и не надо искать объяснений.

В прозаических фрагментах Пастернака есть запись 1943 года. Поездка на фронт, чтение стихов, разговоры с бойцами. «Когда после Мценска наши части освободили тургеневское имение Спас-Лутовиново, комсомольцы отличившихся частей устроили в разрушенном заповеднике торжественное собрание. Естественно, посвященное памяти Тургенева… оно каким-то образом (здесь и далее курсив мой. – Л. А.) связалось с именем Николая Островского». Самое удивительное в этой записи – отсутствие удивления. Это психологическая аксиома 1930-1940-х годов. Можно говорить о чем угодно: о тактической схеме боя и о мистических свойствах германского духа, о судьбе лейтенанта Шмидта и о смерти тургеневского Базарова. Потом «каким-то образом» начинают говорить о Корчагине. Без переходов и причин. Этому никто не удивляется: в герое Островского есть нарицательность, которая давно оставила позади всякие объяснения.

Когда десятки миллионов экземпляров его книги гуляют по всему миру, трудно представить себе что-либо другое. Трудно представить себе, какие были сметены этим потоком препятствия. А ведь поначалу не было и самих препятствий, а было одно гробовое молчание всей профессиональной критики: год, два года – и тоненькие книжки «Молодой гвардии» с романом Н. Островского неслышно затерялись в шумном литературном гомоне 1932 года.

И еще раньше, когда неслышный этот ручеек, которому со временем суждено было затопить сознание полумира, натянулся нитью, тонким волоском, каждое мгновенье грозившим оборваться… И он обрывался… и возникал снова с какою-то неотвратимостью.

Первый вариант романа Николая Островского не доходит до издателей: в начале 1928 года рукопись утеряна почтой.

Он пишет все заново.

Новая рукопись, посланная в Ленинград, безответно исчезает в недрах тамошнего издательства.

Он отдает один из последних экземпляров своему другу, И. Феденеву, и просит отнести в издательство «Молодая гвардия». Феденев относит и быстро получает ответ: рукопись забракована по причине «нереальности» выведенных в ней типов.

Островский лежит навзничь в Мертвом переулке, в переполненной жильцами комнатке, и лихорадочно ждет решения. Ему двадцать семь лет, остается жить – пять.

Потрясенный решением издательства, Феденев просит вторичного рецензирования.

Рукопись ложится на стол к новому рецензенту – Марку Колосову. Стол стоит в редакции журнала «Молодая гвардия», где Колосов работает заместителем редактора.

Впоследствии М. Колосов напишет воспоминания о том, как Феденев закоченевшими от холода старческими пальцами вынул из папки рукопись и как с первых строк Колосова покорила ее сила; как ждали молодогвардейцы именно эту вещь и как, не отрываясь, проглотил ее заместитель редактора. Эти воспоминания написаны много позднее, когда миллионные издания романа уже сделали имя Островского легендарным. В начале 1932 года все выглядит иначе. 21 февраля Феденев приводит Колосова к постели Островского. В этот момент решается его литературная судьба. В разговоре трех человек соединяется, как в фокусе, и грядущее возвышение Островского, и драматизм этого возвышения, и предопределившие его ход противоречивые силы.

Три участника этого разговора оставили о нем свидетельства.

Николай Островский записал назавтра слова М. Колосова: «У нас нет такого материала, книга написана хорошо, у тебя есть все данные для творчества. Меня лично книга взволновала, мы ее издадим».

Читайте также: