Сн 46 стальной нагрудник

Обновлено: 18.05.2024

В ходе боевого применения основного советского стального нагрудника СН-42 было выявлено довольно большое количество его недостатков. Кроме того, появление промежуточного патрона и нового вида стрелкового оружия — штурмовых винтовок — которые начали массово применяться немцами на фронте к весне 1944 года, сильно уменьшили практическую ценность СН-42. Совокупность этих факторов заставила задуматься о замене СН-42. О попытках его модернизации, поставивших точку на разработках стальных нагрудников в СССР, и пойдёт речь в заключительной статье цикла.

К лету 1943 года Главное артиллерийское управление Красной армии (ГАУ КА) определилось с тем, как использовать нагрудники СН-42 – их надлежало отправлять в штурмовые инженерно-сапёрные бригады (ШИСБр). Соответственно, по прошествии времени, информация о боевом применении, тактике и вооружении бригад стала поступать и обобщаться в штабе инженерных войск Красной армии. К началу августа 1944 года количество замечаний из ШИСБр вынудило начальника инженерных войск маршала инженерных войск М. П. Воробьёва написать о недостатках СН-42 начальнику ГАУ маршалу артиллерии Н. Д. Яковлеву.

По опыту использования в ШИСБр отмечались следующие недостатки СН-42:

«1. Стальной нагрудник тяжел, неудобен при перебежках и переползании, т.к. нижняя часть нагрудника не позволяет быстро падать, подниматься и прыгать в траншеи. Стук автомата, гранат и прочего оружия, ударяющего о панцирь при перебежках, привлекает внимание противника.

2. Малое разнообразие нагрудников по размерам (всего три роста) влечет за собой плохую пригонку по каждому бойцу, что вызывает излишнее утомление и потертости.

3. Крепление нагрудника к туловищу устроено неудобно, качество лямок и крючков низкое. Нагрудник все время сползает на левую сторону. Надевание и снятие его, особенно с раненых, затруднительно. Полотняные лямки, прикрепляющие нижнюю часть, слабы. Имеют место случаи отрыва и потери нижней части.

4. Нагрудник недостаточно прочен. Он пробивается пулей из автомата при прямом попадании.

5. Вырез в шейной части нагрудника мал. При перебежках и переползании верхняя часть нагрудника давит на шею. Жесткое плечо нагрудника вызывает потертости. Высоко загнутый борт плеча мешает повороту головы влево, а при переползании загребает землю.

Под огнем противника саперы действуют большей частью лежа или переползая, следовательно, они нуждаются в защите спины.

Все указанные недостатки приводят к тому, что нагрудник СН-42 не находит широкого применения в бою».

Практически сразу же были приняты меры: 8 августа последовала директива командующего артиллерией КА, а позже появилась программа полигонно-войсковых испытаний СН-42, утверждённая 31 августа 1944 года начальником Инженерного комитета Красной армии и 2 сентября 1944 врид. председателя Арткома ГАУ. Задачей испытаний было определение полноты соответствия СН-42 требованиям войск при ведении наступательных и оборонительных боёв, а также условий его применения.

Войсковые испытания СН-42 расчётами истребительно-противотанковой артиллерии, 1944 год (ЦАМО)

Эти испытания должны были определить надёжность защиты СН-42:

от огня пистолетов-пулемётов на всех дистанциях;
от ружейно-пулемётного огня с дистанции 300–500 метров;
от осколков мин и ручных гранат (немецких и отечественных) при разрыве в радиусе 2 метра и более;
в рукопашных схватках (удар штыком, прикладом и т.п.).

Обстрелу должны были подвергнуть не менее 15 нагрудников, добиваясь до 10–15 характерных попаданий в различные части каждого панциря при различных углах обстрела. Использовались как отечественные образцы стрелкового оружия, так и немецкие: пулемёт MG-42, винтовка Mauser 98k, пистолет P-08, пистолет-пулемёт MP-40, автоматический карабин Mkb-42.

Были зафиксированы следующие типы боеприпасов:

9-мм штатный патрон к пистолету «Парабеллум», пуля со стальным сердечником;
9-мм штатный патрон к пистолету «Парабеллум», пуля со свинцовым сердечником;
7,92-мм патрон к винтовке «Маузер», лёгкая пуля;
7,92-мм патрон к винтовке «Маузер», тяжёлая пуля;
7,92-мм патрон к автоматическому карабину Mkb-42;
7,62-мм пистолетный патрон, обыкновенная пуля;
7,62-мм пистолетный патрон, бронебойно-зажигательная пуля обр. 1941 г.;
7,62-мм винтовочный патрон, лёгкая пуля;
7,62-мм винтовочный патрон, тяжёлая пуля;
7,62-мм винтовочный патрон, бронебойная пуля обр. 1930 г. (Б-30);
ручная граната Ф-1;
82-мм миномётная мина;
81,4-мм немецкая миномётная мина;
противотанковые мины ТМД-Б и ТМ-41;
противопехотная мина ПМД-6.

Работа связиста в нагруднике СН-42, 1944 год (ЦАМО)

Кроме этого, необходимо было определить боевые характеристики СН-42 при выполнении различных тактических задач подразделением не ниже стрелкового отделения, в летней и зимней форме одежды, в различных условиях местности, с определением нормативов времени:

при разминировании и устройстве проходов в проволочных заграждениях;
при установке противопехотных и противотанковых мин;
при преодолении водных преград;
при ведении боя в населённых пунктах (прыжки, перебежки, переползание, рукопашные схватки);
при операциях танковых десантов;
при ведении боя в окопах и траншеях (прыжки, повороты, перебежки);
при операциях штурмовых групп;
при работе орудийного расчёта (передвижение орудий, подноска боеприпасов, ведение огня и т.п.).

Отдельно предстояло определить удобство ведения огня из всех положений и установить нормативы времени на одевание и снятие нагрудника. Испытания проходили 2–12 сентября 1944 года в Житомирском учебном артиллерийском лагере, причём, помимо самих испытаний, велось врачебное наблюдение за личным составом со стороны медиков.

Имитация орудийного расчёта при испытании нагрудника СН-42 миномётным обстрелом, 1944 год (ЦАМО)

Результаты, изложенные в письме начальника инженерных войск, подтвердились. Все отчёты и итоги испытаний были внимательнейшим образом изучены и зафиксированы в акте комиссии от 22 сентября 1944 года. Комиссия была составлена из представителей различных отделов и полигонов ГАУ, Инженерного комитета КА, Стрелково-тактического комитета КА, Научно-испытательного инженерного института КА, НИИ №13. В заключении было зафиксировано:

«…СН-42 не обеспечивает защиты бойцов от поражения при обстреле из пистолетов-пулемётов и личного оружия на наиболее вероятных дистанциях и, тем самым, не отвечает современным требованиям войск при ведении наступательных и оборонительных боёв… нагрудник СН-42 следует модернизировать в направлении повышения пулестойкости и усовершенствования конструкции».

По итогам этих испытаний Артком ГАУ разработал новые тактико-технические требования на стальные нагрудники.

Модернизированный стальной нагрудник СН-42

Война уже подходила к концу, бои шли на территории Германии, и снова, как в начале войны, средствам защиты солдат стали уделять меньше внимания. Только 29 января 1945 года заместитель начальника ГАУ и председатель Арткома ГАУ генерал-полковник В. И. Хохлов попросил председателя Технического совета наркомата вооружений Э. А. Сателя дать указание о разработке в НИИ № 13 двух новых образцов стальных панцирей в соответствии с новыми тактико-техническими требованиями Арткома ГАУ.

31 января 1945 года работа по проектированию и изготовлению новых образцов нагрудников была включена в план опытно-конструкторских работ НИИ №13 на 1945 год.

23 июля 1945 года Техсовет наркомата вооружений и Артком ГАУ были поставлены в известность, что готов и предоставляется в распоряжение 5-го отдела Арткома ГАУ макет опытного образца модернизированного СН-42, изготовленного из красной меди.

Модернизированный СН-42, вид спереди, и ремни фиксации на теле — вид сзади (ЦАМО)

3 августа 1945 года начальнику Научно-исследовательского полигона стрелкового и миномётного вооружения (НИПСМВО) ГАУ КА было выдано задание провести испытания макета модернизированного СН-42 с целью установления его конструктивных и эксплуатационных качеств, и дать заключение о целесообразности изготовления нескольких типовых образцов нагрудника для последующих полигонных испытаний.

Испытания проходили на НИПСМВО в подмосковном Щурово 13–18 сентября 1945 года. Опытный образец испытывали на удобство действия, сравнивали с валовым СН-42.

Модернизированный СН-42 состоял из трёх элементов с гибким соединением, плечо было значительно укорочено, нижняя часть состояла из двух деталей, обшитых с обеих сторон хлопчатобумажной тканью. Крепление к телу осуществлялось двумя хлопчатобумажными ремнями крест-накрест. По габаритным размерам макет нового нагрудника был длиннее, чем СН-42 2-го роста, на 70 мм, что обеспечивало лучшую защиту низа живота.

В итоге модернизированный СН-42 во всех отношениях оказался удобнее своего родителя. Введение дополнительной подвижной секции положительно сказалось на способности сгибания тела бойца в нагруднике и, соответственно, улучшило подвижность в бою.

Выявились и недостатки. При стрельбе из винтовки возникли затруднения, т.к. приклад упирался в нагрудник и мешал прикладыванию при прицеливании. В числе прочего была обнаружена и достаточно комичная проблема: «…при перебежках нижняя часть нагрудника сильно болтается и ударами по паху беспокоит бойца».

В заключении полигона отмечалось следующее:

«…Макет опытного модернизированного стального нагрудника СН-42 показал при испытаниях лучшие эксплуатационные качества, чем СН-42… целесообразно изготовить несколько боевых образцов для полигонных испытаний… Необходимо улучшить конструкцию с целью обеспечения удобства всех уставных положений стрельбы из индивидуального стрелкового оружия».

При изготовлении боевых образцов модернизированного СН-42 решено было использовать хорошо освоенную и прекрасно себя зарекомендовавшую броневую сталь марки 36СГН, увеличив толщину деталей до 2,5–2,7 мм.

В конце октября 1945 года от начальника Управления заказов и производства стрелкового вооружения ГАУ и заместителя председателя Артиллерийского комитета ГАУ генерал-майора инженерно-артиллерийской службы Н. Н. Дубовицкого председателю Техсовета наркомата вооружений Э. А. Сателю была отправлена просьба об указании НИИ №13 об изготовлении 9 штук (по три штуки трёх ростов) образцов модернизированного СН-42 для проведения полигонных испытаний. 20 ноября 1945 года на имя начальника Техотдела наркомата чёрной металлугии П. Г. Равделя была направлена аналогичная просьба о распоряжении директору Лысьвенского металлургического завода №700 А. И. Трегубову. Такое распоряжение в Лысьву было отправлено 28 ноября 1945 года: нагрудники должны были изготавливаться по техническим условиям и чертежам НИИ №13, при этом директор завода должен был лично следить за этими работами.

Стальной нагрудник СН-46

Дальнейшее развитие событий не нашло отражения в исследованных документах. По всей видимости, дальнейшая доработка макета модернизированного СН-42 и разработка чертежей произошла в течение 1946 года, а изделию был присвоен индекс СН-46.

Общий вид стального нагрудника СН-46 (архив Военно-инженерного музея артиллерии, инженерных войск и войск связи, г. Санкт-Петербург)

По конструкции СН-46 был идентичен модернизированному СН-42, но с несколько изменённой формой нижней части.

Можно утверждать, что СН-46 стал последним в ряду стальных нагрудников, разработанных и испытанных для Красной армии. Дальнейшее развитие стрелкового оружия и массовый переход на промежуточный патрон для использования в вооружении пехоты сделали бесполезным использование подобных средств защиты.

Тем не менее, 9 сентября 1947 года Арткомитет ГАУ выдал задание для НИПСВО по испытаниям СН-46. Испытания проводились 17–24 октября 1947 года. Целью испытаний было определение пулестойкости нагрудника при обстреле из 9-мм английского пистолета-пулемёта STEN, 11,43-мм американского пистолета-пулемёта M3, 7,62-мм американского самозарядного карабина M1, 7,62-мм отечественного самозарядного карабина СКС. Ассортимент оружия для обстрела даёт достаточно хорошее представление, кого в СССР в 1947 году считали вероятным противником.

Результаты испытаний СН-46 (архив Военно-инженерного музея артиллерии, инженерных войск и войск связи, г. Санкт-Петербург)

Использовались немецкие 9-мм патроны со свинцовым и стальным сердечником, 11,43-мм американские пистолетные патроны (тип пули не указан), 7,62-мм американские промежуточные патроны и 7,62-мм отечественные патроны обр. 1943 года (партия Я-75).

Сравнение производилось с валовым СН-42. На испытания было предоставлено четыре СН-46 1-го и 3-го роста, при этом вес СН-46 1-го роста составлял 4,15 кг, 2-го роста – 5,43 кг при толщине пластин 2,78–2,8 мм.

Так как предоставленные нагрудники отличались только размерами, было решено каждый из них обстреливать только из одного вида оружия на всех дистанциях, стрельба велась до получения 10 зачётных попаданий. Результаты испытаний СН-46 были следующими:

При стрельбе из 9-мм пистолета-пулемёта STEN пулей со стальным и свинцовым сердечником защищает грудь и брюшную полость на любой дальности.
При обстреле из 11,43-мм пистолета-пулемёта M3 выдерживает на всех дистанциях.
Не пробивается пулей 7,62-мм самозарядного карабина M1 с дистанции 75 метров.
Пробивается пулей обр. 1943 года, выпущенной из самозарядного карабина СКС на дистанциях до 250 метров.

Тем не менее, СН-46 так и остался в виде опытного образца, не принятого на снабжение. Количество выпущенных нагрудников этого типа на данный момент неизвестно.

Чуть позже на смену стальным нагрудникам пришли бронежилеты, защитные элементы которых изготавливаются из других, зачастую не металлических материалов. Пулестойкость современных образцов в разы выше, а вес остался почти на том же самом уровне, что и в предвоенные и военные годы. В этом цикле статей впервые была сделана попытка на документальной основе распутать сложный клубок истории конструирования и производства средств индивидуальной защиты бойцов Красной армии на поле боя.

Для написания статей использовались материалы личных полевых исследований на территории Ленинградской, Новгородской, Смоленской, Московской областей, фотографии друзей и знакомых, документы архивов: ЦАМО, РГВА, ЦГА ИПД СПБ, РГАЭ, ВИМАИВиВС. Автор выражает благодарность всем причастным.

Стальная броня для красноармейца: закат эпохи нагрудников

Стальная броня для красноармейца: «блокадная» ветка развития

Ленинградские стальные нагрудники ПЗ-ЗИФ-20 и МПЗ-ЗИФ-22 использовались в боевых действиях достаточно массово, но по сей день остаются одними из малоизученных образцов защитного снаряжения Красной армии. Долгое время найденные на местах боёв экземпляры ПЗ-ЗИФ-20 поисковики и коллекционеры путали и продолжают путать с более известным экспериментальным СН-38. До сих пор в истории создания ленинградских нагрудников остаётся много белых пятен, часть из которых призвана заполнить эта статья.

В блокадном Ленинграде, в силу ограниченности в людских и медицинских ресурсах, задача защиты бойцов от пуль и осколков была более актуальной, нежели на «большой земле». Увы, снабжение города осуществлялось в первую очередь вооружением, боеприпасами, горючим и продовольствием, остальное снаряжение поступало по остаточному принципу. Об обеспечении Ленфронта нагрудниками СН-42 красноречиво говорит донесение И. В. Сталину от 7 мая 1943 года, согласно которому из 85 000 произведённых к тому моменту на Лысьвенском металлургическом заводе на Урале нагрудников в Ленинград было отправлено всего 1000 штук.

При этом в кольце блокады функционировали заводы и конструкторские бюро, в частности, НИИ №13 – разработчик стальных шлемов СШ-39, СШ-40 и тех же нагрудников СН-42. Неудивительно, что руководители обороны города проявили интерес к созданию собственного варианта защиты солдат.

«Панцирная защита» ПЗ-ЗИФ-20

Обозначение этого изделия расшифровывается так: ПЗ – панцирная защита, ЗИФ – завод имени Фрунзе, 20 – сквозной порядковый номер модели продукции завода (к примеру, сани-волокуши для пулемёта «Максим» имели заводской индекс ЗИФ-17).

Нагрудник представлял собой пять стальных пластин, соединённых кожаными или тесьмяными ремешками, приклёпанными к тканевой куртке-безрукавке. Предназначался он для защиты груди и брюшной полости бойцов пехотных частей (стрелковых подразделений, автоматчиков, разведчиков и т.п.) от пулевых и осколочных ранений: «Кроме того, [нагрудники] могут быть использованы и для других родов войск, например, в кавалерии, в артиллерии – для орудийных расчётов пушек сопровождения пехоты, в миномётных подразделениях и т.п.»

«Панцирная защита» ПЗ-ЗИФ-20, схема, вид спереди и сзади (ЦАМО)

Документально установить, кто именно является разработчиком этого нагрудника, пока не удалось. Разработкой чертежей и производством занимался завод имени Фрунзе (другое название – завод №7), при этом, вероятно, привлекались и специалисты НИИ №13. Также неизвестно точное время начала работ – можно только предположить, что они велись с начала 1943 года. Толчком к старту работ могла стать информация об использовании СН-42 в боях в Сталинграде. Со стороны армии работы поддержал командующий артиллерией Ленфронта генерал-майор Г. Ф. Одинцов, со стороны партийной организации – секретарь по оборонной промышленности Ленинградского горкома ВКП(б) М. В. Басов. Так или иначе, к апрелю 1943 года было выпущено несколько опытных партий (не более пяти) ПЗ-ЗИФ-20 с различной термической обработкой пластин.

Проблемным местом оказался выбор броневой стали для изготовления нагрудника: в блокадном городе её было неоткуда взять. Для тонкой щитовой брони в то время использовались следующие виды стали:

кремне-никель-марганцовистая;
хромо-никель-молибденовая;
хромо-кремне-молибденовая;
хромо-кремне-марганцовистая;
кремне-марганцово-медистая.

Из указанных типов в городе имелась в наличии лишь кремне-марганцово-медистая сталь марки 330ГДА в виде листов толщиной 4 мм. Её необходимо было раскатывать до толщины 1,8–2,5 мм, но этот путь требовал больших затрат времени и, что ещё более важно, дефицитной электроэнергии. Позднее на складах в достаточно большом количестве нашлась более-менее подходящая по химическому составу и толщине (1,75 мм) никелевая сталь марки 25НЗ. Из этой стали была изготовлена серия образцов, подвергшихся различным вариантам термической обработки с последующими механическими испытаниями на твёрдость, изгиб и разрыв. По итогам испытаний образцов был подобран наиболее оптимальный режим закалки и отпуска, изготовлено несколько контрольных экземпляров, которые предстояло проверить обстрелом.

Обстрел необходимо было проводить в сравнении с каким-либо эталоном, в качестве которого использовали листы стали 330ГДА, сошлифованные с 4 мм до 2,15 мм. При этом толщина эталона должна была составить 1,75 мм, но из-за ошибки чтения чертежа этого не произошло. По итогам обстрела выяснилось, что контрольные образцы из стали 25НЗ выдерживают попадания по нормали из отечественного ППД с расстояния 80–100 метров, а из финского «Суоми» – с расстояния 50 метров, и эти показатели сопоставимы с образцами из стали 330ГДА. В итоге стойкость листов из стали 25НЗ после соответствующей термической обработки признали вполне удовлетворительной.

ПЗ-ЗИФ-20 на полигонных испытаниях (ЦАМО)

С 18 по 21 мая 1943 года на Ленинградском полигоне ГАУ КА (он же Артиллерийский научно-исследовательский опытный полигон, АНИОП) производились испытания ПЗ-ЗИФ-20 партий №6 и №7. Целью испытаний было определение пулестойкости нагрудников против обстрела из пистолетов-пулемётов различных систем. Кроме того, предстояло установить удобство носки и лёгкость передвижения в панцире. Толщина пластин нагрудников, переданных на полигон, была определена в 1,8 мм. Руководил испытаниями инженер-капитан А. А. Солнцев.

Согласно техническим условиям от завода №7, испытания должны были проводиться обстрелом из ППД или ППШ с дистанции 75 метров, однако полигонные испытания прошли по расширенной программе: обстрел вёлся на дистанциях 115, 100, 75, 50, 25 и 15 метров. Не ограничились и типом оружия – стрельба велась как из ППД штатным 7,62-мм патроном с пулей со свинцовым сердечником (240 шт.), так и из трофейного MP-38 двумя типами 9-мм патрона «Парабеллум» – с пулей со стальным сердечником (286 шт.) и пулей со свинцовым сердечником в мельхиоровой оболочке (40 шт.).

Стальные панцири надевались на брезентовый чехол, набитый войлоком, и застёгивались штатным образом, после чего устанавливались в вертикальном положении с таким расчётом, чтобы вся передняя часть щитков была расположена против точки, откуда вёлся огонь.

ПЗ-ЗИФ-20, вид спереди и сзади. Полигонные испытания (ЦАМО)

Итоги испытательного обстрела показали неплохие результаты. Было установлено, что ПЗ-ЗИФ-20:

обеспечивает защиту с дистанции свыше 20 метров от обстрела из MP-38 пулей со свинцовым сердечником;
при стрельбе из того же автомата защищает от пуль со стальным сердечником с дистанции 115 метров;
при обстреле из ППД штатной пулей со свинцовым сердечником обеспечивает защиту с дистанции свыше 75 метров;
вследствие рикошета пуль на отлогих местах щитков в значительной мере предохраняет от поражения боковые части туловища.

Испытания ноской показали, что:

ношение панциря не связано с какими-либо особыми трудностями; некоторое стеснение наблюдается при сгибании туловища, но оно не является значительным;
хождению шагом и бегу не препятствует;
переползание вперёд и в стороны не связано с какими-либо трудностями.

Из замечаний и наблюдений выделялись следующие:

высокие бронебойные свойства 9-мм немецкой автоматной пули со стальным сердечником вызывают необходимость повышения прочности брони за счёт применения иной марки стали или использования других способов обработки металла щитков. Увеличение толщины стенок панциря нежелательно, т.к. приведёт к увеличению общего веса;
для амортизации ударов от пуль, а также для предохранения от поражения осколками пуль целесообразно снабдить панцирь подкладкой из слоя войлока или лёгкого достаточно прочного материала.

Общее заключение по итогам испытаний было таким:

«…Для решения вопроса о практическом применении панцирей в качестве средства защиты бойцов от огня автоматов противника необходимо провести их испытания в войсковых частях, в боевых условиях».

Результаты испытаний были высоко оценены командующим Ленинградским фронтом генерал-лейтенантом Л. А. Говоровым, однако пулестойкость была признана недостаточной. Уже 11 июня 1943 года на повторные испытания были предоставлены два образца ПЗ-ЗИФ-20 с увеличенной толщиной щитков (до 2,5–2,6 мм), при этом их вес увеличился примерно на килограмм и составил 4,8–5 кг.

Утолщённый вариант не пробивался из MP-38 пулей со стальным сердечником с дистанции 25 метров, ППД штатной пулей со свинцовым сердечником не пробивал ПЗ-ЗИФ-20 с расстояния 15 метров, а при обстреле из немецкого карабина «Маузер» 98К лёгкой винтовочной пулей нагрудник выдерживал попадания на дальности 900–1100 метров. Увеличение веса не сильно сказалось на бойцах: «…значительной разницы в степени утомляемости не замечено».

18 июня о результатах снова доложили командующему Ленфронтом и командующему артиллерией Ленфронта, которые одобрили запуск нагрудников в производство. 29 июня 1943 года уполномоченным ГАУ КА по городу Ленинграду генерал-майором инженерно-артиллерийской службы И. Н. Оглоблиным были утверждены технические условия на изготовление и приём для серийного производства панцирной защиты ПЗ-ЗИФ-20.

Схема клеймения пластин ПЗ-ЗИФ-20 (журнал «Калашников», №11/2015)

Окончательный вариант нагрудника должен был выдерживать попадание в любое место из ППД и ППШ с дистанции 45 метров, весить не более 4,9 кг, надеваться и сниматься самим бойцом, носиться под шинелью в зимнее время или под гимнастёркой в летнее. Панцирь мог изготавливаться из любой щитовой стали толщиной 2,2–2,6 мм, выдерживающей испытание обстрелом, методом холодной штамповки. Окраска деталей производилась краской марки 4БО, при этом пряжки, ремни и головки заклёпок, расположенные на коже, не закрашивались.

Абсурдное на первый взгляд требование к ношению нагрудника под обмундированием обусловлено, вероятно, как происхождением советских разработок от американских полицейских образцов скрытого ношения, так и возможным психологическим эффектом, оказываемым на противника солдатами, в которых попадают пули, но они продолжают идти в атаку!

Обо всех работах, проводимых в Ленинграде, по инстанции ставилось в известность руководство Артиллерийского комитета ГАУ КА в лице генерал-лейтенанта артиллерии В. И. Хохлова, от него информация спускалась в 5-й отдел АК ГАУ.

14 июля 1943 года со стороны 5-го отдела АК ГАУ поступило заключение на отчёты Ленинградского полигона об испытании нагрудников завода №7, которое подписал начальник отдела инженер-подполковник А. Р. Емец. В заключении подчеркивалось, что на вооружение Красной армии принят стальной нагрудник СН-42, который предохраняет от пуль германского пистолета-пулемёта на всех дистанциях (на основании протоколов испытаний 1942 года), от винтовочных пуль с дистанции 300 метров, защищает от осколков и может использоваться в виде амбразуры. Согласно отчётам из Ленинграда, ПЗ-ЗИФ-20 уступал СН-42 по пулестойкости (пробивался с дистанции 25 метров), был толще, весил на 1,8 кг больше. На основании этого делался вывод, что в изготовлении и войсковых испытаниях нагрудника завода №7 нет нужды, а СН-42 может быть поставлен войскам Ленфронта по запросу.

Очень важно отметить, что в отчётах об испытании СН-42 при обстреле из немецкого MP-40 в 1942 году не фиксировался тип патрона, и испытаний обстрелом пулей со стальным сердечником, в отличие от ПЗ-ЗИФ-20, не проводилось. Отсутствие этого маленького, но важного пункта в отчётах об испытаниях дало ложное представление АК ГАУ о лучшей пулестойкости СН-42.

Тем не менее, валовое производство ПЗ-ЗИФ-20 на заводе №7 в Ленинграде было начато. Об этом через некоторое время стало известно в Москве, и 23 августа 1943 года со стороны председателя АК ГАУ В. И. Хохлова поступило отношение о прекращении производства ПЗ-ЗИФ-20 «ввиду того, что на производство уже поставлен лучший стальной нагрудник, который при необходимости можно получить из ГАУ».

В ответ на это отношение последовало распоряжение командующего артиллерией Ленфронта Г. Ф. Одинцова, повышенного к тому времени до генерал-лейтенанта, о сравнительном испытании СН-42 и ПЗ-ЗИФ-20 на пулестойкость.

Сравнительные испытания были проведены на Ленинградском полигоне ГАУ КА 1 сентября 1943 года. Испытывались два ПЗ-ЗИФ-20 валовой партии, произведённые в августе, толщиной 2,6 мм и весом 5 кг, и два СН-42 толщиной 2,0–2,2 мм и весом 3,4 кг. Обстрел вёлся из ППД штатным патроном со свинцовым сердечником с расстояния 20, 30 и 40 метров. Нагрудники надевались на чехол, набитый войлоком, и закреплялись ремнями.

Результаты сравнительных испытаний показали, что СН-42 обеспечивает защиту с дистанции 40 метров и выше, ПЗ-ЗИФ-20 обеспечивает защиту с расстояния 10 метров. При стрельбе 7,62-мм пулей из винтовки Мосина с дистанции 300 метров оба нагрудника пробивались лёгкой пулей.

Эти испытания укрепили мнение командования Ленфронта о лучших характеристиках «собственного» нагрудника и позволили настаивать на продолжении производства ПЗ-ЗИФ-20, а также выйти с инициативой увеличить толщину СН-42 до тех же значений, что и у ПЗ-ЗИФ-20. О результатах сравнительных испытаний 6 сентября 1943 года был извещён председатель АК ГАУ В. И. Хохлов. В ответ 16 сентября было получено письмо, в котором сообщалось об отсутствии необходимости увеличения толщины СН-42, т.к. «…СН-42 достаточно проверен в боевых условиях, имеет хорошую оценку ряда войсковых частей…»

18 сентября 1943 со стороны командующего артиллерией Ленфронта Г. Ф. Одинцова и начальника артснабжения Ленфронта Г. Д. Голубева на имя начальника ГАУ генерал-полковника Н. Д. Яковлева был отправлен доклад о сравнительных испытаниях с приложением отчета АНИОП и отзывом военсовета 67-й Армии, а также просьба оставить производство ПЗ-ЗИФ-20 на заводе №7 и дать указание военпредам принимать их.

Итоги сравнительного обстрела СН-42 и ПЗ-ЗИФ-20 (ЦАМО)

5 октября 1943 года от начальника ГАУ КА поступил отказ в возобновлении производства ПЗ-ЗИФ-20. 4 и 10 ноября 1943 года от секретаря Ленинградского горкома ВКП(б) А. А. Кузнецова на имя начальника ГАУ были повторно отправлены материалы по ПЗ-ЗИФ-20, результаты полигонных испытаний, отзывы из войск, обоснование формы и толщины панциря, с новой просьбой о возобновлении производства. После этого ГАУ сдалось, и 17 ноября последовал ответ за подписью начальника ГАУ:

«ГАУ КА не возражает против настойчивого желания продолжить производство в Ленинграде панцирей ПЗ-ЗИФ-20, но одновременно просит дать заключение войск действующей армии о стальных нагрудниках СН-42, высланных Ленфронту в количестве 5000 штук в августе текущего года, в сравнении с панцирями ПЗ-ЗИФ-20».

После этого производство «ленинградских» панцирей было возобновлено, они продолжали поступать на снабжение войск Ленинградского фронта. Часть нагрудников попала на соседние Карельский и Волховский фронты, но широкого распространения за границами Северо-Западного направления они не получили.

За время производства ПЗ-ЗИФ-20 претерпели некоторые изменения. Так, к моменту возобновления производства предполагалось ввести в конструкцию следующие улучшения:

были разработаны комплекты чертежей для нагрудников малого и большого роста, которым присвоили №№ 1 и 3, в дополнение к прежнему среднему размеру, обозначенному №2;
для удобства ношения под наплечники было предложено пришивать мягкую прокладку;
с целью упрощения производства заклёпочное крепление щитков предлагалось заменить на скобочное;
средний (ремень-застежка) переносился с куртки на средний щиток;
предполагалось сделать два нижних щитка вместо трёх.

К сожалению, достоверных данных о количестве выпущенных нагрудников ПЗ-ЗИФ-20 пока не обнаружено. Также пока не известно, до какого времени они производились, но, судя по всему, как минимум до полного снятия блокады с Ленинграда.

«Морская панцирная защита» МПЗ-ЗИФ-22

Кроме панциря ПЗ-ЗИФ-20, в Ленинграде была разработана панцирная защита для моряков, или «морская панцирная защита завода имени Фрунзе», под обозначением МПЗ-ЗИФ-22. Создана она была для защиты грудной клетки и брюшной полости номеров орудийных расчётов корабельных и береговых артиллерийских установок ВМФ от осколочных и пулевых ранений, могла применяться рядовым и офицерским составом, находящимся во время боя на верхних палубах кораблей. Главное отличие от остальных известных нагрудников заключалось в наличии защиты спины.

Помимо этого, МПЗ-ЗИФ-22 мог быть использован в частях артиллерии резерва Главного Командования (РГК) и в зенитной артиллерии для защиты от осколков авиабомб, мин, снарядов и пулемётного огня вражеской авиации.

МПЗ-ЗИФ-22 общий вид (Центральный государственный архив историко-политических документов Санкт-Петербурга)

Состояла защита из трёх броневых щитков толщиной 2,2–2,6 мм: нагрудника, подвесного щитка и спинки. Соединялась конструкция воедино ремнями, накидываемыми на кобурные кнопки. Такое устройство обеспечивало практически мгновенное сбрасывание панциря (требование моряков, не желавших плавать в панцире при попадании за борт) при обеспечении необходимой свободы движений при работе с вооружением и механизмами. Весил комплект в сборе 9 кг, по пулестойкости был идентичен ПЗ-ЗИФ-20.

Широкого распространения конструкция не получила, однако об использовании такого панциря экипажами торпедных катеров есть упоминания в литературе.

Подробнее о стальных нагрудниках используемых в советских штурмовых бригадах во 2-й мировой войне.

Первые работы в области средств индивидуальной бронезащиты (СИБ) были инициированы еще англо-бурской и русско-японской войнами (соответственно 1899-1902 и 1904-1905 гг.). А уж первая мировая породила массу изобретений и образцов персональной брони.

Тогда же определились основные типы защитных средств: панцири; устройства, крепящиеся на стрелковом оружии; переносные щиты; укрытия, перекатываемые на колесиках по полю боя; всевозможные их комбинации.

В России щиты испытали в 1886 году. Это были легкие стальные щиты конструкции полковника Фишера и датского капитана Голштейна, со специальными окошками для стрельбы. То, что начали именно со щитов было отнюдь не случайным. В то время еще толком не знали, как подействует на тело бойца пуля, с силой ударившая в нагрудный панцирь. А носимый щит, находящийся на некотором расстоянии от тела, хорошо амортизировал удар. К тому же в боевых действиях преобладал фронтальный огонь, и круговой защиты солдата не требовалось. Увы, слишком тонкие, они оказались малоэффективными — поскольку запросто простреливались из новых винтовок.

Перспективным оказался другой проект — возвращение к использованию кирасы (панциря). Благо, идея была прямо перед глазами, поскольку на рубеже XIX—XX веков она ещё была частью парадного мундира кирасирских полков. Оказалось, что даже простая кираса старого образца (предназначавшаяся для защиты от холодного оружия) с расстояния в пару десятком метров может выдержать 7,62-мм пулю из револьвера Нагана. Соответственно, некоторое её утолщение (до разумных пределов) могло бы защитить человека и от чего-то более мощного.

Так началось возрождение кирас. В феврале 1905 года Россия заказала для своей армии 100 тысяч пехотных кирас у французской фирмы «Симоне, Геслюен и К». Однако поставленный товар оказался негодным.

Надежнее оказались средства защиты отечественной конструкции. Среди их авторов наиболее известен подполковник А. А. Чемерзин, который изготавливал кирасы из разработанных им же различных стальных сплавов. Этого талантливого человека без сомнения можно назвать отцом российского бронежилета.

«Каталог панцирей, изобретенных подполковником А. А. Чемерзиным» — так называется брошюра, изданная типографским способом и вшитая в одно из дел, хранящихся в Центральном государственном военно-историческом архиве. В ней приводятся такие сведения: «Вес панцирей: самые легкие 11/2 фунта (фунт — 409,5 г), самые тяжелые 8 фунтов. Под одеждой незаметны. Панцири против ружейных пуль, не пробиваемые 3-линейной военной винтовкой, имеют вес 8 фунтов. Панцири закрывают: сердце, легкие, живот, оба бока, позвоночный столб и спину против легких и сердца. Непробиваемость каждого панциря проверяется стрельбой в присутствии покупателя».

В «Каталоге» приведено несколько актов испытаний панцирей, проведенных в 1905—1907 гг. В одном из них сообщалось: «В присутствии ЕГО ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА ГОСУДАРЯ ИМПЕРАТОРА 11 июня 1905 года в г. Ораниенбауме производилась стрельба пулеметной ротой. Стреляли из 8 пулеметов по панцирю из сплава, изобретенного подполковником Чемерзиным, с дистанции 300 шагов. В панцирь попало 36 пуль. Панцирь не был пробит, и трещин не оказалось. При испытании присутствовал весь переменный состав стрелковой школы».

К началу Первой мировой кирасы в России вошли в моду. Ими снарядили столичную полицию — для защиты от ножей уголовников и пуль революционеров. Несколько тысяч их отправили в армию. Кирасами скрытого (под одеждой) ношения заинтересовались и гражданские лица, кто боялся вооруженного ограбления — несмотря на высокие цены (от 1500 до 8000 рублей). Увы, вместе с первым спросом на эти прототипы гражданских бронежилетом появились и первые жулики, им воспользовавшиеся. Обещая, что их товар не прострелить и из пулемета, они продавали кирасы, которые, мягко говоря, не выдерживали никаких испытаний.

В русской армии также имелся стрелковый панцирь, разработанный в 1915 г специалистами Сормовского завода и там же выпускавшийся. В ограниченном количестве применяли еще и ряд аналогичных средств (технического комитета ГВТУ, поручика Гельгара, генерала Свидзинского), наружейные щиты и щиты-лопаты доктора Кочкина и есаула Бобровсокго, несколько вариантов колесных щитов.

Нагрудник проекта Сормовского завода, испытания, Нижний Новгород, 1915 год

Русский бронещит времен первой мировой.(Черепаха, 1915)

Стальной нагрудник СН-38 (СН-1).

В 1938 году на вооружении РККА поступил первый экспериментальный стальной нагрудник СН-38 (СН-1). Он представлял собой выполненную из броневой стали толщиной 3 мм полукирасу, надевавшуюся на грудь и верхнюю часть живота солдата при помощи ремней.

Стальной нагрудник СН-38 Кираса.Выпускался на Лысвенском металургическом заводе в 1939 — 1940 годах. Есть мнение что было выпушено больше 10 тысяч штук.

Народному комиссару обороны
маршалу Советского Союза
т. Ворошилову К.Е.

22 октября 1938 года. № 2674.

Мною дано указание об изготовлении к 1/1 -39г. на Лысвенском Металлургическом заводе опытной партии стальных нагрудников в колличестве 500 штук, из них 250 шт. весом 4,0 — 5 кгр. и 250 шт. Облегченного типа весом 2 — 2,5 кгр.

Народный комиссар тяжелой промышленности Каганович.

Предполагалось, что такой нагрудник будет защищать атакующих в пешем строю солдат от пуль на начальном этапе атаки и снижать потери при сближении от собственных позиций до рубежа, с которого можно достичь противника решительным броском вперед. Однако боевое применение нагрудников СН-38 (СН-1) в 1939 году во время советско-финской войны показало их малую эффективность, так как нагрудник прикрывал недостаточно большую площадь и не обеспечивал полную защиту жизненно важных органов. Кроме того, винтовочная пуля даже на дистаниции 400— 500 м, не пробивая нагрудник, наносила тяжелые повреждения ударом по стальной пластине, который из-за отсутствия амортизации полностью передавался на тело бойца. Винтовочные пули со стальным сердечником, которые к тому времени начали заменять свинцовые оболочечные пули, и бронебойные пули, обладавшие еще большим пробивным действием, пробивали нагрудник на дальности до 600 м. Таким образом, как средство индивидуального бронирования пехоты нагрудник СН-38 (СН-1) оказался неэффективным, а его большая масса (свыше 7 кг) заметно снижала маневренность солдат на поле боя.

Стальной нагрудник СН-42 (СН-2).

Учтя слабые стороны такого решения, в 1941 году началась разработка и производство нагрудника СН-42 (СН-2). Его создателями была броневая лаборатория Института металлов (ЦНИИМ) под руководством М. И. Корюкова — одного из автором знаменитой советской каски, состоящей на вооружении до сих пор.

Постановление Госудраственного Комитета Обороны № ГОКО-2442сс

Об изготовлении броненагрудников на заводе № 700 Наркомчермета

1.Обязать Наркомчермет т.Тевосяна организовать производство стальных броненагрудников на заводе № 700 НКЧМ (Лысьвенском) на 20.000 штук в месяц и поставить НКО в октябре месяце 1942 года 7000 штук, в ноябре и декабре месяцах
по 20.000 штук в месяц.

2.Обязать Наркомтекстиль т. Акимова поставить в IV квартале заводу № 700 НКЧМ в счет фондов НКО, хлопчатобумажную ткань
цвета хаки, нитки и сукно серове шинельное, необходимое для обшивки броненагрудников, в колличествах,
в соответствии с п.1 насточщего постановления.

3.Обязать наркоматы поставить в IV квартале 1942 г. равномерными партиями по месяцам заводу № 700 НКЧМ следующие
материалы:

Наркомлес СССР — скипидар очищенный — 0,3 тн.
Наркомхимпром — краску защитную 4-БО — 2 тн.
Наркомчермет — бензол чистый каменноугольный — 3 тн.

Председатель Госудраственного Комитета Обороны И.Сталин

СН-42 (СН-2) состоял из двух пластин толщиной в три миллиметра, верхней и нижней — поскольку в цельном нагруднике солдат не смог бы не нагнуться, ни присесть. Он хорошо защищал от осколков, от автоматных очередей (на дистанции свыше 100 метров), хотя и не выдерживал выстрел из винтовки или пулемета. В первую очередь ими оснащались группы армейского спецназа — штурмовые инженерно-саперные бригады (ШИСБр). Они использовались на самых тяжелых участках: взятии мощных укреплений, уличных боях. На фронте их называли «панцирной пехотой», а также шуточно «раками». Этот «панцирь» солдаты обычно надевали на ватник с оторванными рукавами, который служил дополнительным амортизатором, несмотря на то, что у нагрудника с внутренней стороны имелась специальная подкладка. Но бывали случаи, когда «панцирь» надевали сверху маскхалата, а также и сверху шинели.

Поступать в войска он начал во время Сталинградской битвы.

СН-42 (СН-2) состоял из двух металлических пластин специального профиля (в форме человеческого тела): большой, для защиты грудной клетки и верхней части живота, и малой — для прикрытия нижней части живота. СН-42 (СН-2) выполнен из 2-мм стали 36СГН, в допусках 1,8 — 2,2 мм, масса нагрудника 3,3 — 3,5 кг. Площадь защиты 0,2 кв. м.

Верхняя деталь панциря имела на внутренней стороне петли подбрезентовые ремни, с помощью которых солдат закреплял кирасу на теле. Левую руку боец продевал под накладку панциря и плечевой ремень. Солдат также мог регулировать длину ремешка в соответствии со своей комплекцией. При этом правое плечо оставалось открытым и свободным для упора приклада.

Применение нагрудника предусматривалось в трех вариантах: для защиты груди и живота, в качестве щитка с амбразурой при переползании и как щита для закрытия головы, боков и т.д.». Последний вариант я вообще не понял, как это НАГРУДНИК можно использовать для защиты «головы, боков и т.д.» — либо это при переползании, держа кирасу в руках и прикрывая означеные части тела, либо просто ставить на бруствер окопа, например. Но это все «уставные» варианты, а прменяли ли их так солдаты в реальных боевых условиях, еще надо выяснить.

По отзывам фронтовиков оценка подобного нагрудника была самая противоречивая — от лестных отзывов до полного неприятия. Но проанализировав боевой путь «экспертов», приходишь к следующему парадоксу: нагрудник был ценен в штурмовых частях, которые «брали» крупные города, а отрицательные отзывы шли в основном из частей, которые захватывали полевые укрепления. «Панцирь» предохранял грудь от пуль и осколков, пока солдат шел или бежал, а также в рукопашной схватке, поэтому он был больше необходим в уличных боях. Однако в полевых условиях саперы-штурмовики больше передвигались по-пластунски, и тогда стальной нагрудник становился абсолютно ненужной помехой. В частях, которые вели бои на слабозаселенной местности эти нагрудники перекочевали сначала на батальонные, а потом и на бригадные склады.

Выводы по использованию стальных нагрудников СН-42 (СН-2) в одной ШИСБР.

Бр.нагрудные щитки необх. применять в штурмовых группах.
а) 5 попаданий из автомата дист. 50-150м щитки не пробиты, вмятины.
б) 3 попадания из пулемета. Щитки пробиты бойцы погибли. Расстояние не известно.
в) одно осколочное попадание на расстоянии от места взрыва снаряда 40-60м попадание по касательной, осталась только царапина.
При разминировании щитки такого эффекта не дают, сковывают действия и у сапера теряется ловкость и гибкость. При разминировании боец ползает и его грудь и живот прикрыты землей.

Стальной нагрудник СН-46.

По стальным нагрудникам СН-39, СН-40, СН-40А — информации нет.

Выдержка с форума. Автор Сергей Чернышев.

Уважаемый Александр Иванов, к сожалению, без гипотез в затронутом Вами вопросе обойтись невозможно — достоверно об использовании СН-38 могли бы рассказать лишь ветераны, но никак не современные моделисты… Даже серьезные исследователи (например, авторы вышеупомянутой «ТМ-овской книжки» — их нагрудник немного «неполный» ) мало что о нем знают. Поэтому, если кому интересно, попытаюсь обобщить все известные мне об этом факты (и гипотезы), чтобы вывести более-менее правдивую картину.

Далее. На Западе СН-38 называют «Leningrad Pattern Body Armor» — поисковики находили (и сейчас еще находят) их исключительно под Ленинградом. Среди «копателей» так же этот нагрудник известен как «ленинградский» или «волховский». Вот высказывание (цитирую) одного питерского поисковика: «Под Питером в свое время встречались в нормальных количествах. Стандартный пятисекционник. Теперь их подрастащили конечно, а так было, по верхам валялись. Попадались в районе Синявино. Я их часто видел в районе 11 км». Эх, жаль, что я «не местный» …

Насколько мне удалось установить, нагрудники СН-38 были впервые опробованы во время Зимней войны (фото найти малореально, т.к. надевали их под маскхалат — не только из соображений секретности, но и просто чтобы не белить для маскировки). Очевидно, проведенные таким образом испытания в боевых условиях оказались малоудовлетворительными — нагрудники изъяли из частей и сдали на ленинградские склады. О причине этого шага говорится во встреченной мной на каком-то оружейном сайте статье: «…В войне с белофиннами (1939 г.) некоторые подразделения советской армии оснащались стальными противопульными нагрудниками СН-1, однако из-за их большого веса (более 7 кг) и неудачной конструкции они оказались малоэффективными.» Несмотря на разницу в названии, речь здесь, несомненно, идет именно о «пятисекционнике». Да и этот вес, судя по фото доспеха, мне представляется более правдоподобным. Хотя, если бы современные владельцы «щитков» додумались их взвесить, подобных вопросов было бы меньше…

Теперь о количестве выпущенных нагрудников. Приведенная в начале постинга MG-42 фраза: «Есть мнение что было выпушено больше 10 тысяч штук» — не подкреплена никакими достоверными сведениями (это претензии не к MG-42, а к тому, кто ее впервые сказал) . Насколько мне удалось установить, нагрудники СН-38 были опытным образцом, выпущено, вероятнее всего, лишь несколько сотен экземпляров и при раскопках встречаются только под Ленинградом (ну, может еще финнам в Зимнюю войну пара-тройка щитков досталась). И так как они использовались за 2 кампании всего-то в нескольких боях, архивные фото солдат в СН-38 — супермегараритет! Да и сама вещь довольно редкая — на зарубежном милитаристском сайте, откуда MG-42 взял иллюстрацию для своего постинга, этот отреставрированный нагрудник (купленный америкосами в фондах какого-то нашего музея) продается за 3500 $! Цена, конечно, сравнима со стоимостью подлинного шлема Александра Македонского… Хотя, справедливости ради стоит заметить, что в такой сохранности оригинальный «пятисекционник» встретить где-либо еще почти невозможно.

P.S. Кстати, приведенные здесь «Выводы по использованию стальных нагрудников в одной ШИСБР» — за 1943 год и относятся к нагрудникам СН-42. Аутентичных выводов по использованию СН-38 найти не смог. Может, они были просто непечатными.

Читайте также: