Людмила николаевна сталь и сталин

Обновлено: 17.05.2024

Сталин тоже не сразу стал Сталиным. Вначале у него был скромный псевдоним Бесошвили. Хоть и красиво, но длинно, и не по-русски, ( в честь отца которого звали Бесарион).
Два его самых первых псевдонима, под которыми печатались его стихи на грузинском языке в газетах «Иверия» и «Квали» были Сосело и Созели — уменьшительные от Иосиф, и эквивалентные русским — Осенька и Осечка.
Об этих трех псевдонимах можно было бы упомянуть в книге «Сталин – человек», если кто-нибудь наберет материал для такой книги.

Но уже поближе к революции Сталин выбирал себе короткие псевдонимы, сначала Коба, потом Салин, а потом Солин. (см интерент Псевдонимы Сталина). Но это было все не то. (Под водительством Салина и Горилкина вперед к победе коммунизма – курам на смех). Хотя, с другой стороны, под горилку с салом идти к коммунизму не так уж плохо.

Надо понять Сталина. У него, как и всех революционеров, были разные телесные дефекты, ( Поэтому они революционерами и становились - Ленин был низкого роста, лысый и картавил, у Троцкого – фамилия была Бронштейн, Роза Люксембург была маленького роста и хромала . ). А у Сталина были сросшиеся второй и третий пальцы на левой ноге, лицо в оспинах. В 1885 году Иосифа сбил фаэтон, в результате чего мальчик получил сильную травму руки и ноги, и вследствие этого на всю жизнь левая рука осталась короче правой и плохо сгибалась в локте. Ко всему еще, у Сталина был маленький рост.
Кличка Коба долго продержалась, но не закрепилась, потому что Ленин, когда ругал Сталина, говорил ему - не выКобенивайся, и Сталина это травмировало.

В связи с этими особенностями внешности, по мнению Ранкур-Лаферьера, Сталин с детства мог испытывать чувство неполноценности, что могло сказаться на формировании его характера и психики. Но кто такой Ранкур-Лаферьер, чтобы мы ему доверяли? Хотя с другой стороны движущая сила всех революционеров – преодоление ими комплекса неполноценности.

Я могу Сталина понять. Из-за того что рука не сгибалась он не мог нормально перекреститься и его выгнали из семинарии. С ростом тоже понятно.
«На всех фотографиях все без головных уборов, а Сталин в фуражке — прибавка в росте.
Рассказывают о табуреточке (на Мавзолее), о внутреннем каблуке в сапогах.
Массивности добавлял покрой шинели с воротником под горло — сразу и плечи шире, и лицо круглее». (см фото вверху).

Еще Сталин плохо говорил по-русски и писал с ошибками всю жизнь.
Такой эпизод. Для того чтобы попасть в ЦК (еще до революции) нужно было написать научную работу, что-то вроде кандидатской. Ленин требовал. (Такая зануда этот Ленин был).
Идеи у Сталина были, но написать он, конечно, не мог. Ему Бухарин помог в этом деле. Что-то там по национальному вопросу. Сталин имел склонность к этому вопросу. Позже он любил переселением народов заниматься в СССР. Бывало, погрузит целый народ в теплушки и на новое место переселит.

А за помощь в написании работы Сталин, который всегда помнил добро, Бухарина расстрелял. Ну, это тогда так принято было. Позже он еще написал работу о языке, но помощника, слава Богу, оставил жить. (в книгу «Сталин – человек).

Ленин сразу полюбил Сталина и называл его «чудесный грузин».
Что для Ленина в Сталине было притягательным, (исследователи до сих пор гадают), это то, что он был человек из народа. Ленину интеллигенты–евреи уже изрядно надоели. Что ни скажешь, у них свое мнение.

Они быстро сошлись из-за любви к Бетховену. На пианино оба не играли. Ленин чтобы не размягчаться и быть твердым, а Сталин из-за сросшихся пальцев.
Сталин обожал Бетховена не только из-за красивой музыки, но и из-за сходства детских лет. Людвига в детстве пьяный отец лупил, и тот оглох впоследствии, и у Сталина отец - сапожник занимался тем же. Не удивительно, что оба ребенка стали революционерами. Один в музыке, другой – в национальном вопросе.
Все же любовь к Бетховену позже сказалась положительно. Сталин хоть и осудил Шостаковича за сумбур в музыке, но потом простил за пятую, почти бетховенскую, симфонию. (Опять материал для книги «Сталин-человек»).

Но главным событием в жизни Сталина была встреча с Ворошиловым. Они сразу полюбили друг друга.
Ворошилов, был одного роста со Сталиным, (не как какой-нибудь там Тухачевский, который на голову был выше Сталина). Ворошилов тоже маршалом был, и тоже писал с ошибками.
И Луганск раньше был Ворошиловградом, а Донецк – Сталино. Ну, просто одно к одному.
Жизнь полна символов и загадок.

Ворошилов вспоминает о Сталине так:
"Это был коренастый, невысокого роста человек, примерно моих лет, со смуглым лицом, на котором едва заметно выступали рябинки - следы, должно быть, перенесенной в детстве оспы. У НЕГО БЫЛИ УДИВИТЕЛЬНО ЛУЧИСТЫЕ ГЛАЗА, И ВЕСЬ ОН БЫЛ СГУСТКОМ ЭНЕРГИИ, ВЕСЕЛЫМ И ЖИЗНЕРАДОСТНЫМ. Из разговоров с ним я убедился в его обширных знаниях марксистской литературы и художественных произведений, он мог на память цитировать полюбившиеся ему отрывки политического текста, художественной прозы, знал много стихов и песен, любил шутку". (Ворошилов К.Е. Рассказы о жизни. Кн. 1. М., 1968, с.247).

Шутку Сталин любил, это известно, но это отдельная большая тема, как и лучистость его глаз.

А вот с цитированием художественных произведений, а дело в ссылке было, делать было нечего, одними цитатами и пробавлялись, произошла забавная история, которая и решила судьбу имени Сталина.

Сталин был большим почитателем мадам де Сталь (полное имя Анн-Луиз Жермен, баронесса де Сталь-Гольштейн) (Ничего не подумайте, ради Бога, чистая француженка, девичья фамилия Неккер).
Сталин цитировал большие куски из знаменитой книги мадам «О влиянии страстей на счастье людей и народов». Вникни читатель в название. Вот уже когда в сердце Сталина запала мечта о счастье людей и народов. Жаль умер преждевременно и не смог осуществить мечту о счастье народов.

Мадам де Сталь бежала от Наполеона и провела несколько лет в России, где ей было оказано самое широкое гостеприимство. Была даже представлена Их Величествам. К. Н. Батюшков характеризует де Сталь таким образом: «…Дурна как черт и умна как ангел». Естественно, она импонировала Сталину.

Те, кто решат, что это уж очень невероятная история, замечу, что в 1920-1930 годах речи и статьи товарищу Сталину писали работники Секретного отдела ЦК - И.П. Товстуха, Е.Г. Левицкая . и (внимание !) Людмила Николаевна Сталь. (Сталин случайных людей не выбирал в помощники).

Постепенно Сталин все больше и больше проникался идеями мадам де Сталь. Особенно на него произвело впечатление следующие ее пророческие слова:

«Политическое переустройство Европы совершится народностями и во имя народностей. Я предвижу великое будущее русского народа и первенствующую роль Североамериканских Соединённых Штатов. Немцам и итальянцам советую сплотиться в федерации».

Дальновидная тетка была мадам де Сталь. За что Сталин ее и полюбил. Хотя с первенствующей ролью Штатов она, конечно, погорячилась.

Неожиданно Ворошилов предложил Сталину взять псевдоним Сталь в честь мадам де Сталь. Сталин немного поколебался, ему больше понравился псевдоним Гольштейн (помните, полное имя у де Сталь было Анн-Луиз Жермен, баронесса де Сталь-Гольштейн).
Об этой минутной слабости Ворошилов Сталину никогда не напоминал, особенно во время компании против космополитов, а потому и не был никогда расстрелян. Даже и Хрущев его не тронул.

Итак Сталин немного поколебался, а потом со знакомой всем нам позже сталинской мудростью и убедительностью ответил Климу: «нэт, дарагой, нэ сталь, Сталын будэт мой псэвдоным!!».

Он решил, что хоть он и кривой, и ростом не вышел. но вырисовывается в крупного революционного деятеля, теоретика партии и полководца, и заслуживает псевдоним Сталин.

Так Сталин стал Сталиным. Существуют и другие версии, но это наиболее достоверная. Тем более Ворошилов врать не будет.
И я, как бывший ворошиловский стрелок, тоже врать не буду.

Сталин - личность невероятная! Невероятная.
Невозможно написать её одной краской.
Что бы не говорили - он не примитив. Нет.
Правы те, кто его ненавилят и правы те, кто его помнят и любят.
Простите меня, Михаил, но в этой работе мне показалось, что Вы упрощаете Сталина.
Нет! Он не был прост. Он не был примитивен.

Нина, мне нравятся ваши отзывы. Тем не менее.
О Сталине у меня на удивление много написано, поэтму по этой одной заметке судить нельзя, в смысле моих доводов.
Здесть я главным образом занимаюсь зубоскальством, как и в статье Сталин и Хрущев.
Что же до его ума
статья "Сталин и теория относительности"
Сталин был, может быть, и не прост - всех переиграл, но он был человек с очень ограниченным кругозором,без всякого систематического образования, увы, не понимая этого.

Он угробил генетику и кибернетику и не угробил атомщиков только благодаря Берии.
Самый же трагический его просчет был в игре с Гитлерм. Ситуация была сложная, Америка вне игры, Англия и Франция вели себя как проститутки, и решение трудно было принять, но Сталин принимал в этой страшной игре наихудшие решения.От помощи Германии в востановлении ее военной мощи (вместе с Америкой) до неверия своим разведчикам (Зорге)
Сказать, что кто-то на его месте поступал бы умнее есть незаконное в спорах сослагательное наклонение, но то, что он угробил сначала до войны миллионы людей, а потом во время войны - факт непреложный.

Вы остроумны!
"Людвига в детстве пьяный отец лупил, и тот оглох впоследствии, и у Сталина отец - сапожник занимался тем же. "

Михаил. Я не выхожу от Вас.
О Сталине прочла всё, что Вы написали.
Мне всё очень понравилось, кроме этого материала.
Вы - молодец.
Здорово.
Спасибо за труд .

Портал Проза.ру предоставляет авторам возможность свободной публикации своих литературных произведений в сети Интернет на основании пользовательского договора. Все авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом. Перепечатка произведений возможна только с согласия его автора, к которому вы можете обратиться на его авторской странице. Ответственность за тексты произведений авторы несут самостоятельно на основании правил публикации и законодательства Российской Федерации. Данные пользователей обрабатываются на основании Политики обработки персональных данных. Вы также можете посмотреть более подробную информацию о портале и связаться с администрацией.

Загадочная Людмила. Судьба «профессиональной революционерки».

Старый дом № 3 по улице Преображенской хранит память о загадочной Людмиле Николаевне Сталь (1872 – 1939 гг.). В начале XX в. она была в числе самых ярких российских революционеров, близко знала Ленина, а со Сталиным ее и вовсе связывали «особые» отношения. Так вышло, что частица истории Людмилы Сталь, одной из самых активных сторонниц женской эмансипации, журналиста и общественного деятеля связана с городом Вяткой.

Лея Фроимовна Заславская (таково настоящее имя Людмилы Сталь) почти всю жизнь скрывала свое лицо. У Людмилы было много имен, подписывалась она как «Елена», «Раиса Павловна», «Зельда» и др. Лея родилась и выросла в богатой семье фабриканта из Екатеринослава. В 1887 г. вместе с сестрами организовала в гимназии кружок по изучению марксистской литературы. За революционную работу была исключена из учебного заведения, окончила фельдшерские курсы, порвала с семьей и стала профессиональной революционеркой. Неоднократно арестовывалась и подвергалась ссылке. В опубликованных после 1917 г. воспоминаниях Л. Сталь есть интересное свидетельство об условиях содержания в царской тюрьме: «Не успела я осмотреться, как принесли ужин — ломоть ржаного хлеба и белоснежные блины с клюквенным вареньем. ».

С 1907 года Сталь живет в эмиграции: во Франции, Англии, Швеции, работала в секции РСДРП(б) французской соцпартии, в редакциях газеты «Правда» и журнала «Работница». Была в числе близких друзей В. И. Ленина, часто встречалась с ним, выполняла его поручения, вела активную переписку. После февраля 1917 г. вернулась в Россию, стала агитатором Петроградского комитета РСДРП(б), затем — членом президиума большевистского комитета в Кронштадте, выступала на митингах перед матросами.

Сталь была в числе близких друзей не только В. И. Ленина, но и И. В. Сталина. С последним у нее сложились «особые» отношения. По одной из распространенных в историографии версий, И. В. Джугашвили взял себе псевдоним «Сталин» в память о любви к Людмиле Николаевне. В частности, об этом писал английский историк Симон Себаг-Монтефиоре в книге «Сталин: двор красного монарха».

Ряд авторов утверждали, что роман Заславской и Джугашвили случился в период первой русской революции. При этом Сталь была старше Иосифа Виссарионовича на шесть лет. Позже роман возобновился между Февральской и Октябрьской революциями. Писатель В. Д. Успенский указывал, что Сталь и Сталин часто инкогнито посещали Малый театр, смотрели во МХАТе «Дни Турбиных». Иосиф Виссарионович доверял Сталь то, чего не доверял никому: первое прочтение и правку своих работ.

После выхода в свет монографии В. Д. Успенского вопрос о взаимоотношениях Сталь и Сталина поднимался в работе Ф. И. Чуева «Так говорил Каганович». Интересен следующий фрагмент беседы автора с одним из некогда приближенных к Иосифу Виссарионовичу советских чиновников:

«— И еще: задали вопрос. Откуда взялась фамилия Сталин?

— Он рассказал, что была такая женщина — Людмила Николаевна Сталь.

— Сталь была. Людмила Сталь была. Она работала в ЦК партии. Известная работница. Она среди женщин работала.

— Успенский говорит, что она была любовницей Сталина.

— Неверно. Этого я не знаю, не могу сказать. Но Сталь была, я ее знал уже седой. Дебелая такая, но, видимо, интересная женщина была. Возможно. Говорили и другое. Говорили про Славотинскую. Она была мать жены Трифонова Валентина Андреевича, члена Военного совета. Она работала у нас в ЦК партии. Сталь работала в журнале «Работница». Славотинскую я знал, она у меня часто бывала на приеме. Есть письма Сталина к Славотинской. Это известно. Она в Ленинграде жила. Если уже подозревать, то можно подозревать Славотинскую, поскольку есть документы, письма. А вот про Сталь — не знаю. Может быть, был роман и со Сталь…

— Роман был якобы в период первой русской революции. Она его старше лет на десять. А потом возобновился между Февральской и Октябрьской революциями. Успенский говорит, что она работала в ЦК партии и редактировала все произведения Сталина. И получила орден Ленина в тридцать девятом году. А он взял фамилию — Сталин.

— Если она получила орден, то получила орден за работу. А что, возможно, были какие-то привязанности у Сталина. У него были перерывы, видите ли. У него жена умерла до революции. А на Надежде Сергеевне он женился в девятнадцатом году, до девятнадцатого года имел право любить кого угодно…».

Осенью 1918 г. Сталь была командирована ЦК на партийную работу в Вятку. В 1918 – 1920 гг. она член Вятского губкома РКП (б), редактор газет «Известия Вятского губисполкома», «Деревенский коммунист», «Вятская правда». Возглавляла губернское бюро работниц и женский отдел губкома РКП(б). Публиковала статьи в редактируемых ею газетах, где агитировала вятских женщин за «новый быт» и свободу девушек в сфере семейных отношений. В 1920 г. написала брошюру «Когда освободится женщина». Также активно занималась антирелигиозной пропагандой.

В 1920-е годы Л. Н. Сталь уезжает из Вятки и переходит на партийную работу в Москве. Член Международного женского секретариата Исполкома Коминтерна (1921 – 1923), сотрудник отдела работниц ЦК РКП(б), заведующая отделом массовой литературы для работниц и крестьянок в Госиздате, с 1924 г. — редактор журнала «Коммунистка». С 1928 года — на научной работе в музее Революции. Скончалась Л. Н. Сталь 23 апреля 1939 г., похоронена в Москве на Новодевичьем кладбище.

В Кирове до сих пор сохранился дом, где в вятский период жила Людмила Сталь. В середине 1950-х гг. этот дом был надстроен на один этаж, а с западной стороны к нему была сделана пристройка. Сегодня дом № 3 на Преображенской жилой, помимо этого в нем находится судебный участок № 80 мирового судьи Октябрьского района г. Кирова. На здании с 1972 г. висит красивая мемориальная доска с барельефом Людмилы Сталь.

Дом Людмилы Сталь

В 1814 г. по северной стороне Преображенской улицы по проекту архитектора К. А. Андреевского был построен двухэтажный каменный дом для семьи мещанина Ивана Суятина. В дореволюционный период он часто менял владельцев, после 1918 г. здесь располагались библиотека им. А. С. Пушкина, детский дом им. Песталоцци, жилые квартиры и контора Комгосоора (Комитет государственных сооружений).

Дом № 3 по улице Преображенской хранит память о загадочной Людмиле Николаевне Сталь (1872 – 1939). Лея Фроимовна Заславская (таково ее настоящее имя) родилась и выросла в богатой семье фабриканта из Екатеринослава. Однако уже в юности, вследствие увлечения революционными идеями, молодая девушка покидает родной дом и становится активной участницей оппозиционного движения в России, членом Коммунистической партии с 1897 г. Людмила Сталь — один из псевдонимов Леи, которая также подписывалась как «Елена», «Раиса Павловна» и т. д. Сталь была в числе близких друзей В. И. Ульянова-Ленина и И. В. Сталина.

С Иосифом Виссарионовичем у нее сложились «особые» отношения. По одной из распространенных в историографии версий, И. В. Джугашвили взял себе псевдоним «Сталин» в память о любви к Людмиле Николаевне. Ряд авторов утверждали, что роман Заславской и Джугашвили случился в период Первой русской революции. При этом Сталь была старше Иосифа Виссарионовича на шесть лет. Позже роман возобновился между Февральской и Октябрьской революциями. Писатель В. Д. Успенский указывал, что Сталь и Сталин часто инкогнито посещали Малый театр, смотрели во МХАТе «Дни Турбиных». Иосиф Виссарионович доверял Сталь то, чего не доверял никому: первое прочтение и правку своих работ.

Осенью 1918 г. Сталь была послана ЦК на партийную работу в Вятку. В 1918 – 1920 гг. она член Вятского губкома РКП(б), редактор газет «Известия Вятского губисполкома», «Деревенский коммунист», «Вятская правда». Возглавляла губернское бюро работниц и женский отдел губкома РКП(б). Публиковала статьи в редактируемых ею газетах, где агитировала за «новый быт» и свободу женщин в сфере семейных отношений. Скончалась Л. Н. Сталь 23 апреля 1939 г., похоронена в Москве на Новодевичьем кладбище.

В середине 1950-х гг. дом Людмилы Сталь был надстроен на один этаж, а с западной стороны к нему была сделана пристройка. Сегодня дом № 3 на Преображенской жилой, помимо этого в нем находится судебный участок № 80 мирового судьи Октябрьского района города Кирова.

Глава 81 Роман с революцией

Наполеон безотчетно опасался этой женщины. Даже приказал выдворить ее из Парижа. Первая красавица Европы Жюльета Рекамье, дружившая с Жерменой де Сталь, позволила себе дерзкое замечание по этому поводу: «Можно извинить мужчин, когда они очень любят женщин, но когда они боятся их - этого простить нельзя». Реплику передали Наполеону. «Я не считаю де Сталь женщиной», - ответил первый консул Франции, еще не ставший императором.

Она как будто не понимала, что для Наполеона роман с революцией исчерпал себя, и продолжала манипулировать понятиями «свободы, равенства и братства». Понимала, конечно же, однако по-прежнему досаждала Наполеону своей революционной ностальгией, испытывая к нему совсем другие чувства.

А он подставлялся под ее безжалостное перо. Щедро раздавал векселя, не обеспеченные ни свободой, ни равенством. Все это сознавали, но только одна де Сталь публично требовала процентов по векселям. Оплатить их Наполеон не мог. Приблизить к себе эту женщину, как она того явно домогалась, обошлось бы еще дороже. В итоге он вынудил ее странствовать по свету в поисках политического убежища, но так и не пустил больше в Париж.

Наполеон не обнаружил в себе воли уничтожить Жермену физически, как он поступил с герцогом Энгиенскмм, фрондировавшим не далее пределов своей гостиной. Не обнаружил, хотя рядом всегда был безотказный и беспринципный Фуше. Но и не рискнул оказать хотя бы минимум расположения, опасаясь, что и с этим минимумом она сумеет морально поработить его.

Мадам де Сталь откровенно издевалась над ним, высмеивая бессилие грубой, мужской силы: «И где же теперь ваша шпага, сир?» Последняя попытка сблизиться с Наполеоном состоялась в 1815 году, когда он бежал с Эльбы и вновь воцарился в Париже. Она была покорена его мужеством, новым невероятным триумфом и выказала готовность посвятить свое перо служению. Франции.

Так она написала Наполеону, и он понял ее. В ответном письме сообщил, что необыкновенно ценит ее таланты и для него не существует ничего более лестного, чем похвала мадам де Сталь, но все же он недостаточно богат, чтобы купить эту похвалу за такую цену.

И как сказать, кто из них двоих потерял больше от такой любви-ненависти. Известно, что потеряла она, но никому не дано знать, чего лишился Наполеон.

В 1817 году Жермена де Сталь умерла.

Вторая жизнь грешницы

«Армия, - говорил Федоров, склонившись над ее гробом, -последний шанс, чтобы человек отказался от своей неродственности, от своего небратства, от неравенства, от убеждения, что все ему чужие и он другой; в армии, - говорил он, - все справедливо и честно, в ней нет незаконнорожденных, сила армии в том, что она не дает поблажек себялюбию человека, и как он стоит, и как двигается, и как одет - во всем он такой же, как остальные».

Русский мыслитель-утопист, выдвинувший проект« всеобщего воскрешения умерших отцов» и преодоления смерти средствами современной ему науки - Николай Федоров говорил про армию верно, не уточняя, правда, о русской ли армии ведет речь, но тем не менее достойно предваряя слова другого русского философа Ивана Ильина, утверждавшего, что русская армия искони была школой русской патриотической верности, русской чести и стойкости, ибо является школой характера, а неспособность носить меч есть деградация человека.

Вероятно, Жермена де Сталь, проповедовавшая устами своих романтических героинь свободу личности, не спорила бы с Федоровым, несмотря на существенную разницу во взглядах, на личность и общество, и не стала бы возражать Ильину хотя бы потому, что еще в 1809 году, наблюдая военный парад в Петербурге, была потрясена и охвачена восторгом, с каким публика принимала свою армию. Она поняла, почему это зрелище представляется людям верхом совершенства.

Она и не могла спорить, поскольку умерла за одиннадцать лет до рождения Федорова и за шестьдесят пять лет до появления на свет Ильина. Разницей в возрасте можно пренебречь, если верить в проект воскрешения, отраженный в «Философии общего дела» мыслителя-утописта, который подарил ей вторую, затем и третью жизнь в образе элегантной, русской помещицы, а дьявол наделил запретным плодом власти над «проклятьем заклейменными», вечно жаждавшими вкусить от того плода.

Источник власти, коей сатана когда-то искушал Христа, а потом всех остальных, включая Наполеона Бонапарта, большевиков и социал-революционеров, не имел касательства до русской армии. Зато Федоров ежедневно вещал ей сквозь богемское стекло про батальоны, бригады, дивизии, распаляя упокоенную грешницу до исступления: «Это было, как в бане - все равны, все свои, нет никакой стыдливости, и тут она начинала безумно его хотеть, тело ее уже не могло быть спокойным в стеклянном гробу, и он как бы растворял стекло, приближаясь к ней. »

Интрига не под силу евангельским апостолам, ибо не Федоров распалял ее до исступления, а Сталин мучил плоть ласками тигра. Кроме него - все наиболее видные социал-демократы, марксист Плеханов, композитор Скрябин, объяснивший Ленину на языке музыки, что Россия уже беременна революцией, а также пламенные революционеры Свердлов и Троцкий, что, в сущности, и послужило причиной жгучей ненависти Сталина ко всем соратникам Ленина, вкушавшим запретного плода от сочувствующей «общему делу» мадам, как от публичной девки.

Вот вам и де Сталь. Тогда понятно, при чем здесь Сталин, у которого псевдоним от мадам и который, еще не обув утром сапоги из кахетинской кожи, думал, как бы половчее сократить поголовье страны. Ревность делала его не только жестоким, но и терпеливым. Словно хороший охотник, он мог ждать удобного случая годы, зная, что жертва никуда не денется. Его враги гибли в автомобильных катастрофах и на операционном столе, от яда или пули наемных убийц. Позднее он просто вносил их в расстрельные списки НКВД.

Что, между прочим, и требовалось от него. Если он хочет быстро и не столь мучительно для народа построить коммунизм, он должен убивать. Все, кто пытаются остановить, затормозить, помешать «общему делу», должны быть уничтожены абсолютно безжалостно. Коммунизм - это строй совершенных людей. Люди несовершенные никогда не сумеют его построить. Наоборот, они всегда и везде только помеха, их надо уничтожать, как сорняки, создавая благоприятные условия для людей совершенных.

Это все внушала Сталину Людмила Николаевна Сталь, член партии с 1897 года, участница революции 1905 и 1917 годов, любовница Сталина с 1918 года. Именно она как новая ипостась Жермены де Сталь, домогавшейся расположения Наполеона, проложила ему путь к самым вершинам власти, а потом постоянно внушала, что старые большевики уже ничего не могут и не хотят, они превратились в тормоз партии, вокруг - застой и апатия, и причина только в них.

Много сил и много лет товарищ Сталь потратила на то, чтобы убедить его в очевидном: партия нуждается в притоке новых людей, новой крови, партия должна омолодиться. Она ежедневно задавала Сталину один и тот же вопрос: партия - живой организм или труп.

В 1927 году у мадам почти месяц длился бурный роман с Троцким, единственным, кто еще представлял для Сталина реальную опасность в борьбе за власть. К тому времени, когда пора было рвать с ним, она вдруг почувствовала, что не желает ему смерти, не хочет, чтобы Сталин его уничтожил. Троцкий мешал Сталину, очень ему мешал, потому она и легла в постель к этому неряшливому еврею, еще недавно возглавлявшему Реввоенсовет, но сейчас хотела, чтобы Сталин избавился от него каким-нибудь иным путем, не проливая крови.

С другой стороны, она видела, что только дикая ревность, только она освобождала нового Наполеона от моральных условностей, побуждая расправляться со старой гвардией революционеров. На сотнях примеров из жизни того же Наполеона она доказывала, что если судьба в ее лице сделала из недоучившегося семинариста Джугашвили вождя революции Сталина, то он не имеет права не подчиняться законам этой революции, которая всегда пожирает своих детей. А иначе. Иначе роман с Троцким продолжится. И не только с ним.

Он верил и не верил. В конце концов не могла же Сталь переспать с половиной страны, хотя и очень старалась. Старалась даже с престарелыми идиотами в специальной клинике для впавших в маразм членов партии с дореволюционным стажем, которые ожидали, как очистительного разбирательства на бюро райкома, второго всемирного потопа, но не желали даже ради забронированного места в Ковчеге Ноя открепиться от своих парторганизаций. Номенклатурные пациенты охотно блудодействовали с нею, но, принимая нежное тепло соучастницы Ноя, оставались верны партии, не могли поступиться принципами, обеспечивающими право на урну в Кремлевской стене, вследствие чего и покинули клинику, чтобы уплатить членские взносы и более сюда не возвращаться.

Они, конечно, хотели спастись в бессмертии, но не верили ни Федорову, ни мадам де Сталь. Напротив, сочиняя доносы в ЦК, в которых требовали немедленно арестовать никогда не виденного ими Ноя и его мадам, полагали, что партия сумеет выиграть время, чтобы с помощью рабочего класса предотвратить грядущий потоп и добиться полной победы социализма.

Революция, писали они без тени сомнения, была чистой воды бредом, наваждением дьявола, и то, что они в ней участвовали, то, что они ее совершили, объясняется исключительно их невменяемостью, состоянием аффекта, в котором они находились начиная с 1905 года.

Не такие уж это были идиоты, что лишний раз подтверждало подозрения о крупных взятках лучшим психиатрам столицы, сочинявшим фальшивые анамнезы для наследников культа личности. Что же до Ноя, то евреи всегда обвиняли его в том, что он не отмолил, не спас первозданный род человеческий, который, как они были убеждены, составляли некогда одни евреи.

Хотя Ной и был праведником, запросто беседовавшим с Господом, но был им, как это явствует из Бытия, только среди своих поколений, отнюдь не считавших праведность добродетелью. И его родной сын Хам, позабавившийся с пьяным отцом, был не хуже и не лучше других, а вот то, что Ной не сделал ни одной попытки умолить Господа пощадить потомков Адама, являлось страшным обвинением пророку. Так что поделом ему, опозоренному. А род предстояло восстанавливать заново.

Едва кончатся сорок дней снегопада, три медсестры спецклиники будут по очереди оборачиваться голубками и облетать землю, пока не найдут обетованного места. На этом пространстве, названном Россией, они и начнут вить свои гнезда.

Комментарий к несущественному

Не стоит легко верить в реинкарнацию Жермены де Сталь, требовавшей от Наполеона беспримерного мужества и безоглядной жестокости ради достижения высшей цели. Чему он и следовал, хотя и отвергал влияние царственной грешницы: уложил в могилу пять или шесть миллионов человек, ограбил полмира, загубил цвет нации - и слава его не тускнеет в веках.

Но как объяснить то обстоятельство, что Людмила Сталь требовала от Сталина точно того же? Она гнала от себя мысль, что, быть может, Коба просто не создан для власти, ему не хватает воли, недостает решительности, чтобы стать настоящим вождем революции, но в таком случае он должен уйти - уйти сам, уступить место совершенным людям, о которых она ему неустанно твердила, срываясь порой на злую иронию: «И где теперь твой маузер, Коба?»

В конце концов мадам Сталь нашла слова, коим он поверил безоговорочно: «Смерть людей, убитых по твоему приказу, это не настоящая смерть, это как бы смерть понарошку, смерть как в сказке; настанет время, наступит коммунизм, когда эти убитые люди уже ни для кого не будут препятствием, и тогда, как говорил наш учитель Николай Федоров, все они будут возвращены из небытия, воскрешены, все они восстанут из пепла».

И Сталин стал Сталиным. И не надо возвращаться к дате смерти Жермены де Сталь. Не надо ничему удивляться: «Что было, то и будет; и что делалось, то и будет делаться; и нет ничего нового под солнцем». Экклезиаст сказал.

Мадам де Сталь определенно не хватало утонченного артистизма, каким славилась актриса божьей милостью Жозефина Дюшенуа, иначе она носила бы королевскую мантию из сибирских горностаев, подаренную Александром I другой Жозефине - де Богарне. Жермена носила бы ее, а не Людмила Николаевна Сталь, которая пожертвовала царскую мантию на подпольные нужды партии. Не только мантию или там особняк на Ордынке -себя она жертвовала, отдаваясь тем, кому на рассвете предстояло идти метать бомбу, бледным, затравленным русским инокам - отдавалась, благословляя их на смерть своей любовью. Дальше, сколько им оставалось жить, они думали уже не о своем конце, не о том, что умрут такими молодыми, и уж тем более не о партии и революции, а только о ней, мадам де Сталь, о том, что она была в их жизни, озарив ее счастьем любви. И, значит, все правильно.

Людмила Сталь не боялась войны, считая, что коммунизм наступит раньше. Не понимала, что только война и способна поторопить историю. В1939 году она отравилась, будучи на десять лет старше Жермены де Сталь. Или ее отравили, что вернее. У большевиков это равнозначно, ибо все равно, считали они, нет ничего более неизбежного и естественного, чем смерть, а уж каким путем и по чьей воле она наступит, не имеет существенного значения.

Она и сама верила, что войны и социальные потрясения - лишь отражение неисповедимых процессов в астрале, так что корить себя, ужасаться творящемуся злу и каяться за него - просто бессмысленно. А культура свое слово уже сказала, ничего не изменив и только умножив зло. Культура истощилась, уступив свое место гнусному пороку содомии, ибо выплеснула все свои силы и таланты на тот истоптанный холм, именуемый Голгофой, и не дано ей понять, почему всякое изреченное слово становится ложью. А, значит, все правильно.

Вернемся к военному параду в Петербурге, столь восхитившему Жермену де Сталь в 18094 году. Безукоризненный воинский строй, блеск гвардейских киверов, многоцветье мундиров, полковые знамена, барабанная дробь - все это, несомненно, очаровывало, но мадам подумала тогда о другом. О том, что впоследствии породило мысли Федорова и действия Сталина касательно русской армии. Было в них нечто от Фридриха Ницше: «Народы, имевшие какую-либо ценность, ставшие ценными, никогда не делались таковыми под влиянием либеральных учреждений: великая опасность делала из них нечто заслуживающее уважения, опасность, которая впервые знакомит нас с нашими средствами защиты, с нашим оружием, с нашим духом, - которая принуждает нас быть сильными».

Далеко не все это понимали. Но в России хотя бы пытались понять: «Скажи-ка, дядя, ведь недаром Москва, спаленная пожаром, французу отдана. »

Не даром, но и недаром. Только сам вопрос шире ставить надобно. Почему, как пики горных вершин, высятся в ратной истории русского народа -Куликовская сеча, Бородинское сражение, Сталинградская битва, Курская дуга? Битвы - не столько победные, сколько утратные, опустошительные. Шли вперед, не думая о победе и о славе ратной не помышляя, а только желая одолеть врага. И гибли, оставаясь зачастую безымянными.

После Куликовской битвы Тохтамыш разорил Москву, ибо некому стало защищать ее, и накануне Бородино Москву сдали - почему же они причислены к русской воинской славе, а победные сражения на Воже, при Березино, в иных местах остались в исторической памяти рядовыми эпизодами? На Курской дуге были обескровлены армии двух фронтов, не слишком даже и пошатнув тем самым сложившегося равновесия сил - почему столь высоко вознесена и эта битва, едва ли не затмившая Сталинградскую?

Мамая о том не спросили, а Наполеон ограничился уклончивым объяснением. Не добавил ясности и Лев Толстой, описавший Бородино в подробностях: «Для чего было дано Бородинское сражение? Ни для французов, ни для русских оно не имело ни малейшего смысла. Результатом ближайшим было и должно было быть - для русских то, что мы приблизились к погибели Москвы (чего мы боялись больше всего в мире), а для французов то, что они приблизились к погибели всей армии (чего они тоже боялись больше всего в мире). Результат этот был тогда же совершенно очевиден, а между тем Наполеон дал, а Кутузов принял это сражение».

Наполеон дал, Кутузов принял. И это верно. Однако всего вернее, что время подошло русскому народу подняться и, пролив кровь великую, выстоять, о победе и славе не помышляя - выстоять. За четыре с лишним века до Бородино можно было откупиться от Мамая дарами щедрыми и златом, и дальше жить-поживать под ордынским ярлыком. Можно было и от Бородино отойти на юг - к нетронутым войной селам и городам непуганым - и там укрепляться достатком.

Можно было. Но тогда бы и мы стали другим народом, если вообще остались бы русскими, и свои решающие битвы, к коим неспешно готовились в недосягаемой для врага стороне, мы бы неминуемо проиграли. Другие народы, может быть, сочли бы удачей мирный исход, избежав рабской покорностью пролития крови, но для России такого пути не существовало. Старой Смоленской дорогой пролег ее путь. И вечной памятью двенадцатого года.

Что же до Полтавского сражения и до пушкинской «Полтавы», то грому и блеску хватило там на все «лейб-компанство» Петра, включая и того, кто «счастья баловень безродный, полудержавный властелин». Также и «незалежную» хоругвь Мазепы, Кочубея и Орлика не уронили впоследствии столь же продажные их потомки, что отгребались от России самостийным веслом - Грушевский, Скоропадский, Петлюра, Бандера, Шухевич, Коновалец, Чорновил, Кравчук, Кучма, Ющенко. И так, видимо, далее: «Рэгачи, бамбуло, над расгэпанным коханнем. » Что на мове означает: «Смейся, паяц, над разбитой любовью!» Вот он и смеется, пока не «перекандубасывся» на Майдане. Кто бы знал, что это такое.

А подлинные герои Полтавы безвестны остались. Суворов, который из девяноста трех сражений выиграл все девяносто три, к тому времени еще не родился. Зато граф Шереметьев не подкачал, разгромив под деревней Лесной мощный корпус шведского генерала Левенгаупта, шедший на соединение с армией Карла XII.

Карл Маркс редко делал объективные выводы, когда речь шла о России, но о Полтавской битве высказался искренне и точно: «Карл XII пытался проникнуть в Россию, внутрь нее, и этим погубил Швецию, показав всем неуязвимость России».

Не все услышали голос из будущего. 14 июня 1812 года Александр I послал генерал-адъютанта Балашова к Наполеону с предложением начать переговоры. Тот принял генерала уже в Вильно, занятом французами вскоре после переправы через Неман. Скользнув по письму беглым взглядом, передал его кому-то из свиты.

- Никаких переговоров! Я раздавлю Россию. Впрочем, генерал, к вам у меня есть вопрос, единственно возможный в рамках переговоров. Не укажете ли самый короткий и верный путь на Москву?

- Карл Двенадцатый шел на Полтаву. - ответил Александр Дмитриевич Балашов.

Мрачная тень легла на лицо Бонапарта, однако он сдержал гнев. Дерзость ответа была под стать его остроумию.

- Я ценю ваш юмор, генерал. Но история в моем лице не может снизойти до просьбы вашего императора о мире. Судьба России предрешена.

Находившаяся вдалеке от этих мест Жермена де Сталь предчувствовала другое. Вторгшись в Россию, Наполеон потеряет себя, и только потом - армию: «И где теперь ваша шпага, сир. »

Людмила Сталь: что стало с женщиной, в честь которой Иосиф Джугашвили взял свою фамилию?

Существует множество версий того, почему Иосиф Джугашвили взял псевдоним Сталин. Английский историк Симон Себаг-Монтефиоре не исключает, что это произошло благодаря некой Людмиле Сталь, с которой у вождя, несмотря на разницу в возрасте, вероятно, были близкие отношения.

Темпераментная Сталь

Как пишет Владимир Успенский в своей книге «Тайный советник вождя», Людмила Николаевна (Лея Фроимовна, Раиса или Зельда Павловна) Сталь родилась в 1872 году в Екатеринославе в состоятельной семье. Отец Людмилы, Фроим Абрамович Заславский, был известным фабрикантом, поэтому неудивительно, что она получила прекрасное образование, владела несколькими языками, умела играть на музыкальных инструментах. Однако девушка выбрала революцию. Она вступила в коммунистическую партию еще в 1897 году. Мало кто из революционеров мог похвастать таким стажем! За соответствующую деятельность Сталь регулярно подвергалась арестам и ссылкам.

Именно в ссылке, как утверждает Мариам Ибрагимова, автор издания «Диалог с тайным советником Сталина», Людмила Сталь и познакомилась с Иосифом Джугашвили. Несмотря на то, что Людмила была старше, Сталин основательно увлекся ею. И это неудивительно: Людмила Николаевна была умна, темпераментна и привлекательна. Впрочем, Лазарь Каганович, слова которого приведены в книге Феликса Чуева «140 бесед с Молотовым», утверждал, что ему ничего неизвестно об отношениях Сталь со Сталиным. А если таковые и имели место, то Каганович не видел в этом ничего предосудительного: после смерти первой жены и до женитьбы на Надежде Аллилуевой Иосиф Виссарионович был холостяком и имел право встречаться с кем угодно.

Работа в партии и для партии

Как бы то ни было, вскоре Сталин и Сталь разлучились на целых 10 лет. Все это время, с 1907 по 1917 (по другим данным по 1916) годы, Людмила Николаевна, как и многие революционеры, проживала за границей: во Франции, Англии, Швейцарии. После Февральской революции, как писал в своих мемуарах «Кронштадт и Питер в 1917 году» Ф.Ф. Раскольников (под редакцией Л.М. Суриса), Сталь работала агитатором Петербургского комитета РСДРП (б), а также была членом Президиума Кронштадтского комитета партии и редактором его печатного органа, газеты «Пролетарское дело», являлась членом исполкома Кронштадтского Совета. С октября 1917 года Людмила Сталь была членом Петроградского окружкома РСДРП (б).

Сталь, вернувшаяся из-за границы и взявшаяся за дело с таким рвением, продолжала пользоваться доверием Сталина. Именно ей Иосиф Виссарионович передавал свои труды не только для первого прочтения, но и правки. Тогда еще будущий лидер страны говорил, что Людмила Николаевна помогла ему понять силу и звучность русского языка. Так что, по всей видимости, отношения между революционерами возобновились, хотя, может быть, уже в другой плоскости. Между тем английский историк Симон Себаг-Монтефиоре, автор книги «Сталин: двор красного монарха», не исключает, что свой псевдоним, «Сталин», Джугашвили взял в честь Людмилы Сталь.

Верная помощница

Однако стареющая Людмила Сталь, которой к 1917 году уже было за сорок, не могла соперничать с юной Надеждой Аллилуевой, которая и стала супругой Иосифа Сталина. Тем не менее, если верить Владимиру Суходееву, автору энциклопедии «Сталин», Людмила Николаевна в течение долгих лет оставалась помощницей вождя и его личным секретарем. За свою работу она была удостоена Ордена Ленина. Помимо этого Сталь занималась и другой деятельностью. Известно, что с 1918 года она вела политпросветработу в рядах Красной Армии, работала в Кавказском бюро ЦК РКП (б), Коминтерне, аппарате ЦК РКП (б), Госиздате, занимала должность редактора журнала «Коммунистка».

Последние годы жизни Людмила Сталь отдала работе в Музее революции СССР. В этот период она также продолжала помогать Сталину, подбирала литературу, редактировала труды. Как утверждает Андрей Колесников, автор историко-биографического справочника «Маршалы России», Иосиф Виссарионович даже предлагал Людмиле Николаевне ставить свою подпись под статьей, но она отказывалась. По крайней мере, такой случай точно произошел до революции. Интересно, что примерно в это же время, то есть в 1904 году, Сталин впервые подписался знаменитым псевдонимом. Возможно, поэтому имя Людмилы Сталь, которая умерла в 1939 году в возрасте 67 лет, теперь не так известно.
источник

Читайте также: